Путь Светлячка

Она всё-таки решилась посмотреть ему в глаза. В её взгляде читалось нечто невысказанное, тайное, которым прежде она не делилась ни с кем.

— Ну хорошо, Тимофей, — наконец, устало выдохнула она. — Я всё-всё тебе расскажу.

1981

К шестнадцати годам Свету можно было смело причислять к профессионалам.

Её успех в кино не ограничился «Самым лучшим летом». Сразу после премьеры девочку стали активно приглашать на съёмки — и в «Ералаш», и в полнометражные детские фильмы, и даже в небольшие роли взрослого кино, где, как правило, она играла дочь кого-нибудь из главных героев. Света снималась практически на всех киностудиях своей необъятной Родины — в Москве, Ленинграде, Минске, Киеве, Ялте и Одессе; общалась с лучшими режиссёрами и актёрами — словом, вела такую насыщенную и интересную жизнь, которая большинству её ровесников могла только сниться.

Её ждало множество удивительных открытий. Так, Света на собственном опыте узнала, какие города Советского Союза чаще всего используются для съёмок якобы заграничной жизни. Не только рядовым гражданам, но и самым именитым режиссёрам было крайне непросто получить разрешение на выезд за рубеж. Киношников неохотно выпускали даже на международные кинофестивали. При всём этом, простые советские люди не прочь были поглазеть на жизнь в чужих странах хотя бы на экране телевизора. Поэтому нашёлся гениальный выход: снимать «заграницу» прямо в СССР или, максимум, в дружественных социалистических странах.

С ролью Запада прекрасно справлялись города Прибалтики и Ленинград. Восток снимали в Средней Азии. Тропики — в Крыму. Исторические ленты, рыцарские фильмы с замками и старинными крепостями — на Западной Украине.

Света своими глазами видела улицу Яуниела в Риге, превратившуюся в фильме «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» в знаменитую лондонскую Бейкер-стрит. Она была в курсе, что Венеция в «Труффальдино из Бергамо» на самом деле — Царское Село, а Стамбул в «Бриллиантовой руке» — ничто иное, как столица Азербайджана. Эти открытия не делали её более циничной или разочаровавшейся в киноискусстве — напротив, она всё больше и больше заболевала съёмочной лихорадкой, испытывая постоянную потребность работать. Света не могла дождаться, когда же, наконец, закончатся скучные годы учёбы в школе, только отвлекающие её от съёмок и мешающие полной отдаче процессу.

Лето восемьдесят первого, выпавшее на окончание девятого класса, стало для Светы переломным. Она мечтала лишь об одном — хотя бы с горем пополам окончить школу (всего-то один год осталось потерпеть, подумаешь!) и немедленно уехать в Москву, чтобы поступить на актёрский факультет какого-нибудь театрального института.

Зависть одноклассников и знакомых стала привычной, как воздух, и уже особо не раздражала, не обижала — Света предпочитала её попросту игнорировать. К тому моменту все её однокашники давно оставили попытки подмазаться к чужой славе, сдружиться с юной артисткой, стать вхожими в круг её близких. Она всё так же никого к себе не подпускала, из-за чего за глаза её называла зазнавшейся гордячкой. На самом деле, о том, чтобы зазнаваться, не шло и речи — просто ей по-прежнему никто не был нужен, кроме Дани и Шурика. Так было всегда, сколько Света себя помнила.

Шурик в тот год невероятно расцвела, превратившись из симпатичной девочки в очаровательную девушку-подростка. Впрочем, Света тоже не была обделена внешними данными, хотя и не могла не признавать того, что красота подруги — куда более изящная и тонкая, чем у неё самой. Их негласное соперничество, начавшееся ещё в раннем детстве, продолжало цвести буйным цветом — словом, это была типичная женская дружба. Несмотря на окутывающий их флёр постоянной конкуренции, девчонки удивительно гармонично и слаженно смотрелись вдвоём: Света брала талантом, обаянием и искренностью, а Шурик — классической женской красотой.

На них стали обращать внимание парни — не только ровесники, а даже десятиклассники и студенты первых курсов. Девчонки с удовольствием выслушивали комплименты в свой адрес, благосклонно их принимали, но не спешили отвечать взаимностью. Им просто нравилось мужское внимание само по себе, потребности же в более взрослых, зрелых отношениях они пока не испытывали. Тем более, у них был такой замечательный кавалер, как Даня! Верный друг, товарищ, практически брат.

Даня тоже вытянулся в тот предпоследний учебный год. Высокий, стройный, темноволосый, с внимательным взглядом серо-голубых глаз, прямым носом, точёной линией скул и подбородка — он нравился многим девочкам. На него вовсю заглядывались в школе и подбрасывали записочки с признаниями… Но и Дане, по большому счёту, пока что не нужна была ни одна из этих пылких поклонниц — хватало своих боевых подруг. Он любил гулять по улицам, держа Свету под одну руку, а Шурика под другую: важный, довольный, сияющий. Втроём они смотрелись — ну просто загляденье, картинка из журнала, кадр из фильма, куда там Голливуду!..