Путь темных

– Люблю. Вода – моя стихия. Я люблю ее во всех проявлениях, – не стал отрицать тот. Убрав руки с плеч своего ученика, черноволосый эльф встал и сказал ему: – Приведи себя в порядок. А я принесу тебе завтрак.

Витек, провожаемый панически печальным взглядом Эруаля, вышел из комнаты. Принц боялся оставаться наедине со своими мыслями, поэтому поспешил встать и заняться (впрочем, без особого удовольствия) утренним марафетом.

Видимо, было еще очень рано, и разбойники, любившие гулять допоздна, еще спали, поэтому на Развалинах царили необыкновенные тишина и покой, прерываемые только шорохом капель дождя в густой листве деревьев да свистом ветра, с силой ударявшегося в пыльное потрескавшееся оконное стекло. Непогода пока еще не зверствовала, но явно грозила к вечеру разразиться сильнейшим ливнем.

Когда Витек вернулся, Эруаль был полностью готов и стоял возле окна, глядя на лес. Его бездумный взор был устремлен на лужи, поверхность которых разбегалась нескончаемым количеством кругов, едва ее касались длинные холодные капли; на струи дождя, призрачные, тонкие, которые, ударяясь о стекло, разлетались тысячей мелких брызг; на деревья, густая листва которых в отсутствие солнца казалась почти черной; на низкое свинцово-серое небо без проблеска голубизны.

"Такая же свинцово-серая у меня душа, – думал Эруаль, – без проблеска надежды; такие же черные у меня помыслы, которые кажутся мне благородными; такая же призрачная мечта о спасении; так же много кругов в аду, – и все их мне предстоит пройти".

Услышав шаги учителя, принц даже не обернулся.

– В такую рань я ничего не смог раздобыть, кроме стакана воды и пары ломтей хлеба, – произнес Витек, выкладывая все это на стол. – Не обессудь, роскошного завтрака не будет. Мы же в гостях у разбойников.

– Я не хочу есть, – как-то отстраненно откликнулся Эруаль, почувствовав ставшее уже привычным чувство отвращения к пище.

– Что у тебя за меланхоличное настроение, в котором ты постоянно пребываешь? – спросил Витек без тени раздражения упрямством и апатией ученика.

Приблизившись, он встал за его спиной и тоже стал смотреть на лес.

"Я должен сказать, – подумал Эруаль. – Эта пытка больше продолжаться не может. Рано или поздно по моим истерикам учитель сам обо всем догадается. Но я не могу, черт побери! Признаться в том, что я самостоятельно не смог справиться с каким-то Голосом, значит показать себя учеником, не достойным своего учителя! Не буду же я всю жизнь бегать к нему за помощью. И он не может постоянно принимать за меня решения. Я должен научиться справляться со своими трудностями сам!"

– Мне нечего вам ответить, учитель, – опустив голову, сказал Эруаль. Все демоны, так долго разрывавшие его душу, разом восторжествовали и снова жадно принялись вгрызаться в нее огромными острыми зубами, отрывая себе значительные куски.

"Если он ничего не расскажет мне, я не смогу ему помочь", – печально подумал Витек, видя, как мучается его ученик и с каким трудом даются ему эти обманчиво спокойные слова.

– Учитель, вы до сих пор сердитесь на меня за вчерашнее? – спросил принц и, не выдержав, обернулся. Он хотел видеть лицо наставника.

Холодная беспристрастность с удивительной точностью сохранилась на нем.

– Я хотел бы послушать твои объяснения, – откликнулся Витек.

– Я… не могу объяснить, – выдавил из себя Эруаль, снова уперев взор в каменные плиты пола. – Простите меня. Этого больше не повторится.

– Само собой, – Витек продолжал сверлить взглядом виноватое лицо своего ученика. – Однако, мне хотелось бы узнать причину, которая толкнула тебя на клыки вампирессы.

– Просто… мне было очень плохо.

– Надеюсь, это не из-за Ариадны?

– Ариадна… – Эруаль явственно вздрогнул. – Вы… знаете?

– Все знают. Твои чувства написаны на лице. Ее, кстати, тоже.

– Я знаю, что безразличен ей. Но, прошу вас, не травите мне душу! Позвольте мне просто любить ее! Пусть безответно, пусть безнадежно, но это лучше, чем навсегда убить в себе чувства к этой девушке!

– Как знаешь, – Витек передернул плечами. – Если все же захочешь поговорить, я в твоем распоряжении в любое время дня и ночи.

Развернувшись, черноволосый эльф направился к выходу.

– Учитель! – почти на самом пороге окликнул его Эруаль. Витек обернулся и спокойно взглянул в его лицо, выразив свой вопрос мимолетным движением бровей. – Вы всю ночь просидели со мной?

– Если тебя это действительно волнует, то да.

– Вы не спали из-за меня?

– Это не первая ночь, которую я провожу без сна из-за тебя.

– Вы оберегали меня от Катарины?

– Скорее, от тебя самого.

– Учитель, – не выдержав его взгляда, Эруаль резко отвернулся к окну. Затем, аккуратно подбирая слова, произнес: – Я бы хотел, чтобы мы виделись как можно реже. Только во время занятий и ни минутой больше.

Боль против воли прорвалась в слова принца.

"Если Голос был прав и я действительно темный, – при этом подумал он, – то Витек и в самом деле меняется и страдает по моей вине. Если я ограничу свое общение с ним, то уменьшится и мое влияние на него. Я должен уберечь Витека. Даже от себя самого. Любой ценой".