Путь тени

Хрип придал ему решимости. Убивать ее он не станет и даже не подумает трусливо сбежать, чтобы она умерла в одиночестве. А сделает все, что в его силах, дабы спасти ее. Если девочка все же погибнет, Дарзо будет не виноват. Если выживет, он придумает, как быть с Азотом.

А кто поможет ей?

Солон смотрел в стакан на осадок паршивого, если выражаться мягко, сетского вина. Любой уважающий себя виноторговец на острове постыдился бы подавать такую дрянь даже в день рождения нелюбимого племянника. Осадок этой гадости занимал полстакана. Следовало сказать хозяину, что долго выдерживать это вино не нужно. Самое большее через год оно приходит в негодность.

Солон сделал хозяину замечание и по выражению его лица понял, что говорит об этом не в первый раз. По меньшей мере в третий.

Ну и черт с ним. В конце концов, он платил большие деньги за дурное вино, все надеясь, что после очередного стакана перестанет замечать, насколько оно ужасно. Получалось все наоборот. С каждым стаканом Солон лишь сильнее злился из-за скверного качества. Кто возит такое кошмарное вино через все Великое море? Получали ли поставщики хоть какую-нибудь прибыль?

Опуская на стол следующий серебреник, Солон вдруг понял, что торговцы наживаются за счет скучающих по родине дураков вроде него. От этой мысли или, может, от вина его затошнило. Следовало как-нибудь при случае убедить лорда Джайра вкладывать деньги в настоящие сетские вина.

Солон откинулся на спинку стула и взмахнул рукой, прося принести еще стаканчик. На других посетителей и скучающего хозяина он почти не обращал внимания. Им владела почти недопустимая жалость к самому себе, проявления которой, например, в Логане Джайре следовало нещадно искоренить. Солон проделал весь этот путь, но чего ради? Ему вспомнилась озорная улыбочка Дориана, безотказно сводившая с ума молодых девиц.

— В твоих руках судьба целого королевства, Солон.

— А с какой стати мне печься о Сенарии? До нее — полземли.

— Я ведь не сказал «судьба Сенарии». — Дориан снова улыбнулся проклятой улыбкой. Она тут же растаяла на его губах. — Солон, ты же знаешь, что я не стал бы обращаться к тебе с просьбой, будь у меня другой выход.

— Ты просто не все принимаешь во внимание. Другой выход наверняка существует, надо лишь получше его поискать. Хотя бы расскажи, что мне предстоит сделать. Эх! Ты же прекрасно знаешь, что мне придется оставить. Понимаешь, какую цену я заплачу за это путешествие.

— Понимаю. — На лице Дориана отразилась боль, какую может испытывать благородный лорд, отправляя своих людей на верную гибель для достижения некой великой цели. — Ты нужен ему, Солон…

Воспоминания Солона резко оборвались, едва он почувствовал, как к его спине приставили кинжал. Он резко выпрямился, выплескивая на стол осадок из седьмого по счету стакана.

— Довольно, приятель, — произнес ему на ухо чей-то голос. — Я знаю, кто ты такой. Мне нужна твоя помощь. Пойдем со мной.

— А если я откажусь? — спросил растерянный Солон.

Кто мог знать, что он здесь?

— Попробуй, — с ухмылкой сказал голос.

— И что тогда? Ты убьешь меня в присутствии пяти свидетелей? — спросил Солон.

Вообще-то он никогда не позволял себе выпивать зараз более двух стаканов. А сегодня, как назло, расслабился. Кто, черт возьми, у него за спиной?

— Предполагается, что ты умен, — сказал незнакомец. — Я знаю, кто ты, но угрожаю тебе. Стало быть, вполне готов тебя убить. Неужто ты в этом сомневаешься?

Солон вспыхнул.

— Если уж я захочу, никто не помешает мне…

В его спину снова ткнулось острие кинжала.

— Хватит болтать. Тебя отравили. Делай, что я говорю, тогда получишь противоядие. Еще вопросы будут?

— Вообще-то…

— Хочешь убедиться в том, что я не лгу? Сейчас от яда у тебя зачешется шея и подмышки.

— А! Это, случайно, не корень ариаму? — произнес Солон, быстро соображая, как ему быть. Врал незнакомец или говорил правду? Зачем ему понадобился Солон?

— Зачешутся и некоторые другие места. Предупреждаю в последний раз.

У Солона внезапно защекотало плечо. Проклятье. С ядом из корня ариаму он мог справиться и без противоядия, однако…

— Чего тебе нужно? — спросил он.

— Пойдем со мной. Не поворачивайся и помалкивай.

Солон пошел к выходу, чуть-чуть качаясь. Незнакомец сказал: «Я знаю, кто ты такой». Это могло бы означать: «Мне известно, что ты сетец», если бы он не добавил: «Предполагается, что ты умен». О сетцах много чего болтали, хорошего и дурного, но сообразительности большинству из них недоставало.

Как только Солон вышел на улицу, вновь почувствовал легкий тычок кинжалом в спину. Незнакомец вытащил меч из Солоновых ножен.

— В этом нет особой необходимости, — сказал заложник. — Говори, что нужно делать.

Показалось ему или нет, что шея чешется?

Отравитель провел его на зданий двор, они забрались на лошадей, поскакали на юг, пересекли Ванденский мост и очутились в Крольчатнике. Солон не думал, что незнакомец кружит умышленно, чтобы его запутать, но вскоре совсем перестал понимать, куда они держат путь. Проклятое вино!