Путь теософа в стране Советов: воспоминания

Алёша был миловидным и привлекательным. Галка выворачивалась наизнанку, чтобы получше его приодеть, себе во всём отказывала, а уж для Алёши всё. Я-то не был сторонником этого, но что поделаешь!

К зиме Галя сообразила ему шубку из белой ангорской козы. Да, он был очень мил в ней со своими ярко-красными щёчками.

Однажды Галя, отоваривая карточки в нашем магазине, оставила Алёньку тут же в магазине. Он по привычке расхаживал по всему магазину, заходил даже за прилавок, против чего продавец никогда не возражал. Галя, окончив своё дело, спохватилась, где же Алёша: в магазине его нигде не было. Она выбежала на площадь и увидела женщину, быстро перебегавшую трамвайные пути. Алёша был у неё на руках. Бросив все сумки с продуктами, Галя помчалась за женщиной, но та ещё спорила и не отдавала Алёшу, говоря: «Папочка велел принести его». Когда Галя силой вырвала сыночка из рук женщины, она увидела, что их стычка происходила на трамвайных путях и что они остановили движение. Женщина молниеносно исчезла в толпе, а какой-то мужчина громко сказал:

— Нигде-то две женщины не могут сговориться.

Никто даже не подозревал, что та женщина намеревалась украсть ребёнка.

В другой раз дело было весной. Алёша был одет в красивое ярко-красное пальтишко. И опять это произошло в магазине при отоваривании карточек. На две минуты она отпустила из своей руки Алёшину ручку, и он исчез. На этот раз Галя обежала, казалось, все окрестности вокруг магазина — нигде Алёши нет. К счастью, уже в полном отчаянии, Галя увидела на длинной Велозаводской улице, как мелькнуло красное пальтишко, которое тут же и скрылось за далёким поворотом. Догнав Алёшу, она увидела, что его ведёт за руку девочка лет шести. Галя схватила сына и что-то очень резко сказала девчонке. Но тут подскочил к ним незамеченный ранее мужчина и грубо стал угрожать Гале. Она помчалась с мальчиком к дому, а Алёша плакал и твердил, что девочка вела его к живой лошадке, которую обещала подарить. Как досадно, что Галка, растерявшись, не сумела задержать этих негодяев. В обоих случаях прозевала.

В середине лета Гале пришлось лечь в больницу для операции кисты. Операцию делал лучший врач Казанский, но после операции передал её вместе с другими больными своему ассистенту, настоящему садисту. Все больные, страдая, жаловались на него и очень боялись, когда он приходил на дежурство.

После общего наркоза Галка очень мучилась первые дни, и я нанял, по совету врача, тамошнюю няньку подежурить ночью около Гали. Но эта нянька пришла дежурить в пьяном виде, заснула и со всего маху ударила Галочке прямо по шву головой, причинила страшную боль, и состояние Гали ухудшилось. Пришлось ей, бедненькой, пробыть в больнице лишнюю неделю. Хорошо уж, что внутренние швы не разошлись и не понадобилась новая операция. В это время все свободные часы я бегал по Москве, искал Гале икру и фруктовые соки, прописанные доктором. Но какой это был труд!

Спасла нас Леночка из Вологды. Это был замечательный выход из трудного положения, так как отпуска мне не давали, а работы навалилось на заводе больше, чем когда-либо.

Леночка к тому времени окончила свой срок и могла ездить куда угодно. Она очень подружилась с Синайским и также с его мальчуганом. Она прекрасно справлялась с двумя пацанами и хозяйством, и я спокойно оставался на заводе, сколько было необходимо. Всё у Лены получалось складно и хорошо. И гуляла она с детьми много, и ходили они далеко. Во время прогулок Леночка рассказывала детям норвежские сказки, которые перевела на русский. Как только они, взявшись за руки, шли гулять, начиналась сказка. Мальчики уже с утра начинали её спрашивать:

— Бабушка, когда ты ещё нам расскажешь про тролливуй? — Она смеялась и отвечала:

— Скоро, вот обед сварю, пойдём гулять и расскажу. Только не про тролливуй, а про троллей. А вы идите пока без меня на свою полянку и ждите меня.

И они, довольные, бежали на полянку, где совершенно самостоятельно проводили большую часть дня.

На этой полянке Алёша завёл роман с соседней девочкой Ирусей. По этому поводу Леночка писала Галке в больницу: «Хоть характер у неё неважный, но так как у Алёши исключительно покладистый, то играют они хорошо. А Майка (Синайский) для Алёши не так интересен, хотя моложе совсем немного. Слишком флегматичен и мало проявляет к чему бы то ни было интерес. С Ирочкой ему интереснее». И добавила, вспоминая свою невестку: «Ох, и боюсь я этих Ирусей». Да, у Мишиной Иры был «тот» характер.

Алёша писал маме свои письма, с иллюстрациями. Зажмёт в кулачок карандаш и зачерчивает всю бумагу, после чего просит бабушку надписать его рисунок: «Это очень, очень много воды».

У меня оставалось ещё две недели отпуска, когда Галочка приехала из больницы. Но в серьёзное путешествие ей ехать было рано. Алёшина страсть рисовать маме море навела нас на мысль показать нашему отпрыску настоящее море.