Путь тёмного лорда: становление (СИ)

— Да, — всего одно слово, но столько смысла вложил в него Антон. И предостережение, и понимание того, как он выглядит в глазах многочисленных завистников. — Но ты не волнуйся. Мы всё равно можем обсудить необходимую сумму. Твоя мать в четырнадцатой?

— Даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь.

— У тебя на рукаве куртки пятно. Если судить по оттенку — горячий шоколад или кофе. Но ты всегда следила за внешним видом. Спешка. Пришла пешком, хотя часто замерзала и при более тёплой погоде. Решила остановиться возле уличного автомата, затем побежала через дворы. Дорогие сапоги и грязь. Ты не настолько богата, чтобы надевать их перед подобным марафоном. Покрасневшие глаза. Недавно плакала. Это связано с острой нехваткой денег и отсутствием машины. Не могла вызвать такси, денег хватило только на проезд в метро. Почему именно парк? Место хорошее, но мы оба живём далеко. Чьё состояние вызовет столь бурную реакцию? Мать. У вас одна машина, полагаю, авария. Что-то серьёзное, раз карточки оказалось мало. Больница поблизости…

— Придурок!

— Стой, — Антон ухватил девушку за локоть, не давая подняться с места. — Прости, если как-то задел. Я готов помочь. Кстати, тебе разве не интересно, зачем именно я это сделал?

Юля невольно обнаружила внутри себя интерес. Одним своим поступком её странный знакомый разрушил мнение о себе. Разрушил грубо, резко, словно карточный домик.

Ни она, ни кто бы то ни было из её окружения не решился бы подарить неслыханную удачу… ради чего?

А впрочем, это же Миркушин! Самая неординарная личность на их факультете! Только он мог по пятну горячего шоколада и грязи на обуви с особым цинизмом надругаться над теорией вероятности, будучи отличником по высшей математике. Наверное, и с лотереей не всё так однозначно…

— Сейчас — не очень.

— Брось. Любопытство никогда не позволит страху и печали доминировать. К тому же, у меня есть к тебе заманчивое предложение.

— Ко мне? Серьёзно?

— Более чем, — Антон чуть сильнее сжал её ладонь. — Ты только представь на секунду, мои амбициозные «друзья» видят себя богатыми чиновниками. Влиятельными экспертами. Ответственными дипломатами. Но только не оставшимися на задворках территории власти аутсайдерами, упустившими шанс подняться наверх. Людьми, что продолжают цепляться за синицу, даже когда журавль в шаговой доступности. А твои не менее амбициозные подруги считают себя без пяти минут жёнами папиков, а первых используют как материал для тренировок. Лично я нахожу данную тенденцию неправильной. А ты?

Девушка ограничилась безразличным видом. В конце-концов, ей-то какое дело до чужих заморочек? У неё свой путь.

— А я нахожу это обыденностью.

— Не без причины, — согласился парень. — Ознакомься при случае с трудами Ницше. И неважно, что мир изменился.

— Пафосный засранец, — вопреки инстинктивному порыву она не убрала руку. — Далеко пойдёшь.

— Ну, раз это утверждаешь ты…

— Это утверждает история. Умение красиво говорить всегда ценилось больше, чем красиво работать.

— Верно. Помнится, однажды в детдоме мне довелось уговорить «старшего» перестать отнимать у нас еду. Я и не знал, что у астматиков столь «прекрасное» чувство юмора. Он всё шутил над нашим истощением, Кириллу ради шутки вообще руку сломал. Я тоже кое-что сломал, незаметно разумеется. Вышло гораздо смешнее. У него аж дыхание перехватило от смеха.

Юля испытала схожее ощущение, но вовсе не от смеха.

«Шутник, блин…»

— А вчера в тебе взыграла солидарность? — спросила она первое, что пришло в голову.

— Солидарность здесь играет малую роль. Скажем так, мой взнос ввиду наличия гипотетической солидарности смотрится логично. Это простая арифметика. Я купил фундамент прозрачной репутации. С одной стороны, щедрость манит пресечь границу наглости. К сожалению, политика не подразумевает альтернативной модели имиджа на ранних этапах созидания краеугольного камня власти — репутации. Можно выделиться своим умом или щедростью. Но ум нужно показать, а на это может уйти вся жизнь. Любит ли народ умных? Посмотри вокруг и получишь ответ. Любит ли народ щедрых? Несомненно. А ещё он любит хлеб и зрелища. И обязательно полюбит того, кто готов всё предоставить на блюдечке. Авансом.

Антон расслабленно наблюдал за игрой маленьких пушистых щенков у ручья. Казалось, ему нет дела до того, слушает его однокурсница или предпочитает делать вид, что слушает.

— Зачем ты мне это говоришь? Комплекс суперзлодея?

Даже тявканье двух глоток не заглушило тихий, в меру издевательский смех.

— Хочу подкинуть пищу для размышлений. Ты немного отличаешься от остальных. Жизненной позицией, например.

— Да уж. Твоя позиция до отвращения идеальна, — Юля устало откинулась на спинку скамьи. Спорный по содержанию диалог всё чаще навевал далеко не самые приятные ассоциации…

— Очень точно подмечено. Я — моральный инвалид. Штука в том, что в отличие от инвалидов физических я истинно-второсортный, — вяло «пошутил» Антон. — Но то мой осознанный выбор. Так проще.

— Пожертвование — тоже твой осознанный выбор?

Он молча кивнул.