— Да-да, конечно, — я сразу вникла в суть дела, — но вот скажите мне одну вещь, — я начала шептать, — а что у вас за клуб?
— Ну, знаешь, дочка…
Да-да, уже знаю. Ну, что за несправедливость?! Я сидела в своей комнате и пухла от злобы. "Клуб по интересом", в смысле — любой каприз за ваши деньги.
Не то, чтобы я очень хотела куда-то идти, но сам факт того, что от меня это скрыли — выводил из себя. Они там понимаешь, не пойми чем занимаются. Да еще Айя с ними, и что она-то там забыла. Мне раньше казалось, что моя Тень на моей стороне. Блин и когда это я перестала понимать своих друзей или уже не друзей.
Играть роль маленькой капризной девочки мне почему-то резко расхотелось, так что я в своем репертуаре спустилась на обед и сев за столик со своими экс друзьями, вела себя как обычно, а то бишь мне на всех наплевать. Не хотите со мной разговаривать и не надо, мы сами с усами, вот. Но на самом деле мне было очень обидно и грустно. Ладно, что меня никто не ценит, так еще и никто не любит. Все ухожу в монастырь! Я тяжело вздохнула и положила в рот первую ложку рагу. Однозначно — в мужской!
— Что это ты притихла, неужели голова разболелось, — в голосе Дариана было столько язвительности, что хотелось ругаться, но я сделала по-другому.
— Может быть немного и болит, но это, наверное, от погоды, — я печально вздохнула и съела еще ложечку горячего.
— Может тебе стоит прилечь, — маг скосил на меня глаза.
— А может и не стоит, — влез вампир.
— Не знаю, но думаю после еды мне полегчает, — проигнорировав Дариана, произнесла я.
— Будем надеяться, правда, Дариан, — маг скосил глаза на вампира.
— Конечно, — нехотя проговорил тот и вперился в меня взглядом.
Дальше все было настолько же нудно насколько и бессмысленно. Пустые фразы и ничего путного. Спрашивать у них я ничего не стала, да и нервы себе трепать тоже. Если уж быть совсем честной, то смотря в их лживые глаза мне хотелось плакать. Больше всего в своей недолгой жизни я не переносила лжи, особенно когда мне врали друзья. Ну, наверное, я заслужила такое с собой обращение, хотя если они мне не доверяют, как я могу им доверять. А клятвы, это всего лишь гарантии, но ведь сердце не заставишь верить и любить. А я ведь любила их, любила каждого по-своему. Друзья ведь были единственным в моей жизни, а теперь.
Сидя в комнате у камина я и не собиралась за ними следить или что там еще предположительно я должна делать. Если они меня дурачат, пусть думают, что это продолжается и дальше. Ничего говорить и винить их я больше не собиралась. Какая разница, что теперь произойдет. Я приняла несколько важных решений, и я обязательно исполню то, что задумала.
Тяжелые мысли невыносимым грузом навалились на меня, и я снова заснула…
— Мэрэт, ну иди же ко мне, — молодая девушка обиженно надула свои нежно-розовые губки.
— Алика, у меня нет настроения танцевать, — мужчина напряженно посмотрел на девушку.
— Ну, Мэрэт, ты же обещал, — чуть ли не плача, упрашивала его Алика.
Город был наполнен музыкой и запахом всевозможных пряностей. Новый год наступал, и его нужно было встретить достойно. Мариаске раз в сезон превращался в город карнавалов и кулинарных изысков. Всюду были развешены гирлянды из морских цветов, при входе у каждого дома был нарисован знак Хазара, бога удачи и процветания, взрывались фейерверки в небе, поражая своим разнообразием и красотой, и то и дело сочетались браком влюбленные парочки.
— Алика, я тебе это обещал, когда тебе было всего пятьдесят, возьмись, наконец, за голову и веди себя как взрослая девушка, — мужчина недовольно сверкнул глазами и решил вернуться к себе домой.
— Ну, Мэрет, новый год же наступает, почему ты не хочешь исполнить мой маленький каприз, — девушка посмотрела на мужчину огромными голубыми глазами и мило улыбнулась.
На площади, на которой они стояли вовсю веселился разряженный в пух и прах народ. Играла веселая музыка, зазывающая пуститься в пляс, и гремели кубки, поднимаемые за уходящий и уже наступающий новый год.
— Ну, наверное, моя дорогая Алика потому, что я не твой сверстник и уж тем более не твой ухажер, чтобы исполнять твои капризы. — Мэрет погладил, симпатичную хрупкую девушку по голове и направился к своему дому, минуя многочисленные веселые компании.
Тогда он не видел, как заплакала Алика, и не понял, что она его любила. Но может ему и не стоило этого знать, ведь по его меркам она была еще ребенком, несмышленой девчонкой, которую он некогда учил игре на Сорцере.
Он медленно двигался по улицам, минуя шумные улочки и обходя заставленные всяческими напитками и едой, небольшие площади и скверы. Ему не хотелось веселиться, ему нужно было думать совсем о другом.
Прощаться со своим домом было невыносимо больно, но еще больнее было бы его потерять, ведь Вселенная смерти уже начала вторгается во Владения жизни и поглощать систему за системой.