Путь Тьмы

— Ты и дальше собираешься насмехаться, или есть что сказать?

— Еще не решила. Хотя меня радует, что ты наконец-то начал со мною общаться. Нелегко, когда тебя никто не замечает, верно? Уж кому, как не тебе это знать, маленький владыка.

Последние слова Тень произнесла голосом Лариэнны, заставив Шахриона заскрипеть зубами от злости.

«Успокойся», — сказал он себе. — «Это лишь твое безумное другое я, игнорируй его».

Но Тень было тяжело игнорировать, когда она того не желала.

— Вернемся к началу разговора: любуешься делом своих рук?

— Нет.

— Нравится, небось? Залил кровью половину Исиринатии, а теперь вот и за Радению принялся. Совсем стыда нет.

— Мое безумие говорит, как моя жена, как интересно.

— У умных женщин мысли сходятся.

— Даже если эти женщины — плод воображения?

— Особенно в этом случае.

— Отвечая на твой вопрос: нет, я не любуюсь, я вообще не хотел крови. Жители Белого города сами навлекли на себя это, отказавшись сдаваться.

— А марейнийцы?

— Марейнийцы предали Империю в самый тяжелый для нее момент. Измене же Крамэна Первого уже больше семи столетий лет.

А-а-а. Вот оно как. — Глубокомысленно изрек фантом. — Значит, все дело во времени. Какая прелесть.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? — резко ответил Шахрион. — Довести до помешательства? Так и без твоих нотаций неплохо получается.

— Нет-нет-нет, я ничего не хочу и никого не свожу с ума. Ты сам виноват во всем, случившемся. Запретные ритуалы — они не мало применяемые ритуалы и не сложные ритуалы и даже не неэтичные ритуалы. Название тут говорит само за себя.

— Я знал, что придется отвечать.

— Да, и был готов к смерти — даже наследника успел настрогать, ну, чтобы дело не зачахло. Ведь можешь же, когда хочешь, — Тень мерзко хихикнула. — Хотя я что-то сомневаюсь, что так уж сильно хотел — больно уж женушка невзрачненькая попалась, это тебе не грудастая эльфийка, на которую и старик запрыгнет. Вот только ты не ожидал, что платить придется по-другому, правда? Наверное, тяжело тебе сейчас: всегда так гордился своим недюжинным умом, строил хитрые планы, просчитывал многоходовые комбинации, а теперь наблюдаешь, как разум начинает угасать.

— Болтливый призрак — еще не угасание разума, — фыркнул Шахрион. — И если нечего больше сказать, то исчезни, я не желаю больше общаться с тобой.

— А вот и не исчезну. Ты не думал, что я — твоя маленькая, сморщенная, незаметная совесть, получившая наконец-то свободу и шанс выговориться?

Шахрион поднялся и пошел по направлению к Тартионне.

— Эй, куда ты? Куда направился?

— Устал общаться с призраками, хочется побыть с живыми людьми, — произнес император, подходя к жене.

— Ты что-то сказал? — Спросила она, оторвавшись от документов.

Вместо ответа Черный Властелин обнял свою госпожу и зарылся в ее ароматных волосах, пахнущих сиренью.

— Что случилось? — Тартионна смущенно отстранилась, но было видно, что ей очень приятно внимание любимого.

— Не знаю, — честно признался Шахрион. — Просто хотел побыть с тобой.

Тень за спиной что-то верещала, но он ее не слушал, наслаждаясь близостью матери своего будущего ребенка. Быть может, он и сойдет с ума, но время пока что есть.

— Знаешь, пожалуй, я проявлю великодушие к жителям Кийрева. Пощажу всех, даже рыцарей и благородных. Бросим их в темницы, а после войны выпустим за выкуп.

Тартионна отстранилась и удивленно посмотрела на мужа.

— Сегодняшний день преподносит мне сюрприз за сюрпризом. Что это с тобой стало? Перегрелся?

— Не знаю, — вновь произнес император. — Наверное, совесть проснулась.

* * *

Все закончилось к середине дня. Оставшиеся в живых защитники сложили оружие, а горожане заперлись в домах, с ужасом ожидая грабежей и насилия.