Путь в стаю

Она выпустила меня из захвата и отскочила, давая подняться. Но стоило мне оказаться на ногах, вновь ринулась в атаку. Ноги, руки, броски — всё слилось в сплошную чехарду. И каждый раз, отмечая собственную победу, девочка оставляла на моём тебе росчерк когтистой ладони. Но если её сёстры просто легонько отмечались, эта бестия била обязательно по болевому центру и неизменно сопровождала удар мгновенным уколом импланта, так что к боли примешивалось острейшее возбуждение. И что самое дикое, брюнетка не давала мне даже дух перевести, снова и снова атакуя, всё больше углубляя моё и без того сильно деморализованное состояние… Когда поднялся в очередной раз, меня сильно повело в сторону; только чудом удалось сохранить равновесие. Тут же рядом возникла Викера. Прощупала пульс, подняла веки, вглядываясь в глаза. Проверила реакцию на движение ладони перед глазами.

— Ему надо в регенератор. Ты опять переборщила. Зачем ты это делаешь, Мира? Ты в стае не одна.

Вик обернулась, но брюнетка уже удалялась прочь из тренировочной зоны, мягко покачивая при ходьбе бёдрами. Думала произвести на меня эффект? Мне сейчас было вообще не до чего, всё перед глазами расплывалось.

— Стоять! Я тебя не отпускала! — рыкнула вдогонку бестии наставница.

Та остановилась, медленно повернулась.

— Что опять не так? Я что, виновата, что мужики такие слабаки? Подумаешь, чуть подрала!

— Ты что, меня совсем за дуру держишь? — натурально удивилась рукопашница. — Ты в дополнение к когтям драла его имплант! Думаешь, никто не заметил? Плюс, основательно ломала его болевыми, и ударами по нервным центрам… В общем так, кошка. Ты драла, тебе и в регенератор тащить. Взяла и потащила! Я жду.

Мира артачиться не стала. Подхватила меня, заставила облокотиться ей на плечи, и медленно повела в сторону медицинского блока. Пару раз по дороге меня активно вело в сторону, но девочка держала крепко. Сгрузила на ложе регенератора, ненадолго задержалась, нависнув надо мной.

— Сейчас в себя немного придёшь, мы с тобой ещё поговорим. Я девочка настойчивая, своего всегда добиваюсь, чтоб ты знал.

На этой ноте капсула регенератора начала наполняться медикаментозным газом, так что я уплыл окончательно. Когда же вновь пришёл в себя, ощутил на теле приятную тяжесть. Ладони практически без участия сознания запорхали по телу улёгшейся сверху девочки, надолго задержались на её упругих ягодицах… Очарование момента разрушил прозвучавший над ухом до боли знакомый голос.

— Ты продолжай, продолжай, котик. Я разрешаю, — меня словно током ударило от осознания, что это опять Мира чудит. Руки тут же отдёрнулись, вернулось чувство гадливости. — Ты что себе позволяешь, Кошак?! Я сказала — продолжай!

— Ты хотела поговорить? — проигнорировал я экспрессивные гневные тирады.

— Значит, никак не хочешь по-нормальному… Хорошо. Продолжим. И запомни: пока не сделаешь по-моему, нормально тренироваться не сможешь. Будешь подыхать от желания, хоть заезди всех кошек в стае.

Валькирия деловито погрузила меня в своё лоно. Я попытался дёрнуться, но был жёстко зафиксирован, а потом стало и вовсе не до активного сопротивления, потому что девочка опять впилась в имплант. Я обнял её, словно в её близости заключалась последняя надежда на выживание. Меня опять, в который за сегодня раз, немилосердно корёжило возбуждением.

— Вот видишь, всё равно обнимешь! — усмехнулась Мира у меня над ухом. — И не только обнимешь, но ещё и двигаться будешь. Будешь ведь, а, Кошак? Будешь!

И я двигался. С ума сходил, пытался хоть как-то снять чудовищное возбуждение, и на инстинктах двигал бёдрами, как заправский отбойный молоток. Но даже это помогало слабо. Когда девочка, спустя несколько минут, превратившихся для меня в вечность чувственной пытки, встала, я поначалу кинулся за ней. Однако вовремя взял себя в руки и со стоном упал обратно на ложе.

Мира шла в сторону выхода. Медленно, вся изгибаясь, словно танцуя лёгкий стриптиз. У меня натурально потекла слюна с уголка рта. На выходе она обернулась и обворожительно мне улыбнулась. Мол, я вся твоя, только позови. Только сделай то, что я от тебя хочу. Я прикрыл глаза, не желая больше лицезреть эту суку. Опять в мыслях полный разброд… В себя меня привели жаркие поцелуи, с остервенением рвущие грудь. Ещё через мгновение напротив возникли салатового оттенка глазки на оливкового цвета личике — Эйди! Кажется, последнее я прокричал вслух, потому что девочка мило улыбнулась в ответ.

— Сейчас я тебя быстро на ноги поставлю, котик. А потом пойдём к девочкам, они тебя уже заждались…

Все валькирии в полном составе нашлись в расположении. Они все сгрудились на паре кроватей и о чём-то шумно разговаривали. То и дело слышались взрывы смеха. Триша первой увидела нас, явно поджидала, и сразу поднялась навстречу. Подошла, заключила меня в объятия.