Путь в стаю

— Спокойней, Ди, меня не нужно в чём-то переубеждать. Я верю тебе. И выводы умею делать — есть опыт. Ты главное дай информацию и своё видение причин — а я додумаю. Тем более… наслышан, что будущее всегда рождается в муках современников. Да и общества и сверхобщества состоят не из людей, а из групп людей. Человек в них важен, только как часть группы. Эти базовые, производящие и управляющие, группы объединяются в ткани, составляющие само тело общества. В так называемые сферы общества — экономическую, государственную, идеологическую, военную, культурную. И когда вершится история, её вершат группы и целые слои, состоящие из этих групп. Это… как организм человека. Никто не думает про отдельного фагоцита, когда они миллионами гибнут, отражая атаку враждебного вируса. Или когда срезают опухоль, режут целые пласты клеточек тела, невзирая на их «частные» интересы. Так и с обществом. Срезаются даже не отдельные люди, а целые слои или клеточки — чтобы дать дорогу новым слоям и клеточкам. Даже царапина, когда заживает, чтобы на смену старой повреждённой коже пришла новая и молодая, «сбрасывает» старую кожу — а это клетки тела, до того успешно выполнявшие свои функции. Как видишь, суть этой борьбы я понимаю. И ты дала мне правильный ориентир, что здесь здоровая ткань, а что — отжившая своё и превратившаяся в усохшую болячку шелуха.

— Образно у тебя получилось… Это ты от Павла нахватался?

— Откуда ты про него знаешь?!

— Леон, я же разведчица. Сразу беру на заметку перспективных агентов, особенно если это аналитики экстра-класса.

— Надеюсь, ты его не сильно в оборот возьмёшь? А то твои девочки это умеют. Он же ни разу не боец.

— Ну, тем лучше для него. Проще с ним работать, — усмехнулась Верховная.

Мы с Дианой просидели в релаксационной зоне до самого вечера. Поразительно, но даже не флиртовали — было о чём поговорить и без этого. Наше воссоединение неожиданно прорвало эмоциональную плотину, которую девочка всё это время так упорно пестовала. А прорвав плотину у Дианы, эмоциональная волна устремилась ко мне, чтобы залить этой чудотворной влагой царящий у меня в душе пустынный пепел. Выжженная пустыня внутри всё больше подёргивалась тонкой корочкой молодого цветения.

Мне было интересно с разведчицей. Мы вспоминали Землю, шутили, улыбались — да что там, эта девочка, запомнившаяся мне своей беспрецедентной холодностью, вовсю смеялась, забыв о былой разъедающей душу тоске по Республике. Проведённые вместе дни, пусть их и было на первый взгляд мало, смогли сотворить с нами обоими подлинное чудо. Мы оба оживали на глазах. Когда же дошли до Литании, Диана снова посерьёзнела. Теперь передо мной вновь была рассудительная и собранная Верховная дальней разведки Республики Ноч. Из её уст я впервые услышал о тех принципах реколонизации, что придерживались республиканки в своей Экспансии.

Но самой важной вехой в лекции именитой разведчицы было другое. Диана подробнейшим образом разжевала мне методики, которые я по неосмотрительности применил в Литании. В разведке они проходили под грифом «для проблемных миров», то есть там, где прямое военное вмешательство грозило местным тотальной демографической катастрофой. Обычно это были случаи жестокой тирании или правления военной хунты, когда каждый день военного противостояния приводил к отмобилизации тысяч и тысяч единиц пушечного мяса, а любая попытка местного населения проявить лояльность захватчикам при их десантировании каралась массовыми казнями или бомбардировкой со стороны соотечественников. Такое в практике Республики встречалось нечасто, но встречалось. Именно для сохранения населения подобных колоний использовали методы революционного свержения обескровленной войной власти. Для прочих же ситуаций такие методы были строжайшим табу, ибо грозили затяжкой идейной и генетической ассимиляции присоединяемых народов. Были там и ещё какие-то резоны, но Диана отвечала расплывчато, а потом и вовсе заявила, что мне рано знать все тонкости. Придёт время — узнаю, пока же — ни-ни.

Не забыла Ведьма и про ложку мёда в эту жуткую бочку дёгтя. Республиканка признала, что мой вариант практической реализации этих самых методик оказался близок идеалу. Меня теперь впору использовать на сложнейших участках Экспансии, как этакого кризисного менеджера. Действительно, случаев, чтобы одинокий агент, на шару, взял бы и устроил в Планетарном образовании государственный переворот, в истории республиканской разведки не встречалось. Всё это лишний раз подтверждало основную мысль нашего разговора: Высшие способны куда эффективней двигать социальные процессы, чем даже очень хорошо подготовленные полевые агенты. Под Высшими девочка имела в виду меня и Валери. Она даже пошутила, что, мол, работа в паре мальчик-девочка даёт кумулятивный эффект, и не факт, что только в разведке. Это она так намекала на достопамятную десантную операцию Ри, в которой мне довелось принять посильное участие.