Путь в Вальхаллу

Навстречу летели огни, которые исчезали, не успевая ничего осветить, а когда поезд остановился в очередной раз, я почему-то вышел. Интерьер станции составляли странные фигуры, державшие свод. Их головы венчали рогатые шлемы, но, в целом, они совсем не походили на людей – скорее, нагромождение бесформенных скал. И тут я сообразил, что все они напоминают Старкада – много-много каменных Старкадов! Как будто вчерашний кошмар размножился и замер, готовясь обрушиться на меня. Я бросился к эскалатору и уже хотел прыгнуть на ступеньку, но появилась девушка в красной шапочке и сказала:

– Пожалуйста, оплатите выход.

Бред, конечно, но, в принципе, во сне ж все возможно. Полез я в карман за кошельком. Что там были за деньги, не знаю, но не рубли, не евро и не доллары; зато сколько! Протягиваю купюру, а девушка говорит – мне нужно то, чего у тебя еще нет, так что езжай дальше. Как это, спрашиваю, можно не выпускать человека из метро? Я что, должен жить тут, как бомж?.. А девушка подносит к губам свисток, и смотрю, в конце перрона появляются два вполне реальных мента с дубинками. А тут как раз подошел следующий поезд. Я быстренько заскакиваю туда; огляделся – кругом нормальные пассажиры. Один мужик даже газету читает, по тем временам, самую обычную – «Правда». Я решил, что просто нарвался на сумасшедшую дежурную, но на следующей станции история повторилась, и на следующей тоже. С одной стороны, каким-то шестым чувством я отдавал себе отчет, что это всего лишь сон, но, с другой, выглядел он настолько реально, что ничем не отличался от жизни. Ты понимаешь, о чем я говорю? – Андрей резко подался вперед, и Даша даже перестала жевать, испуганно глядя на него, – представь, что сон – это жизнь, а жизнь – это сон!

– Никогда не думала… – заворожено начала Даша, но Андрей неожиданно улыбнулся.

– Нет, жизнь, конечно, это жизнь, а сон, это сон – я потом убедился, но тогда, хоть и не страдаю клаустрофобией, почувствовал, что задыхаюсь, отделенный толщей земли от привычного мира; даже в глазах потемнело. Я схватил ртом воздух… и ощутил себя лежащим на постели.

Даша облегченно вздохнула, но рыба уже не привлекала ее.

– А дальше? – она отодвинула тарелку и не спрашивая, взяла сигарету.

– Дальше оказалось, что скоро полдень, только небо затянуло тучами, поэтому выглядело все, вроде, еще утро. Как я обрадовался, что надо идти на работу! Разбудил Стаса, но тот никуда идти не собирался. Как-то красиво он тогда сказал… – вспоминая, Андрей наморщил лоб, – кто, говорит, рано встает? Птица жаворонок. А кто поздно ложится? Птица сова. А, вот, кто поздно ложится и рано встает – это больная птица, дятел зовется.

– Прикольно, – согласилась Даша, – надо запомнить.

– Запомни. Короче, пошел я на завод один. Электричество подвели – то есть, надо пускать машину, а я ж без Стаса боюсь. Все смотрят, и механик, и слесаря, и кузнецы. Зажмурился я, ткнул кнопку, и молот «задышал»… знаешь, он, как человек, когда воздух внутрь станины сбрасывается, такой звук получается!.. Ладно, – Андрей прервал лирическое отступление, – короче, баба поднялась…

– Какая баба? – не поняла Даша.

– Баба – это штуковина, которой бьют по заготовке. Ну, называли так – фиг его знает, почему… Даш, ты не представляешь, какой восторг меня охватил, когда все заработало! На радостях переключаю режим, а баба еще разок высунулась, типа, молот язык нам всем показал, и упала; дернулась пару раз и совсем замерла. Я по новой – эффект тот же. О, я перепугался! Начал вспоминать все, что Стас вчера рассказывал, и ведь вспомнил! Он говорил, что по регламенту надо цилиндры расконсервировать, но никто этого не делает, потому что там «все в елку». Начали мы цилиндры разбирать…

Даша искоса взглянула на часы, потому что конструкция молота не привлекала ее абсолютно точно – у нее хватало своих проблем, вроде, завтрашнего зачета.

– Даш, – Андрей, перехвативший ее взгляд, вскинул руку, – я все понял, но про цилиндры, это важно. Так вот, за смену мы их разобрали, нашли одно «залегшее» кольцо, но собрать не успели. Вечером возвращаюсь в общагу, а Стас, пока вчера телевизор смотрел, познакомился с Верой – то ли вахтер она, то ли уборщица; и сидят они у нас в комнате, бухают. На столе море бутылок, а из закуски – только «ржавая» килька в мутном пакете плавает. На газете воняет гора рыбьих голов. Вера у Стаса на коленях сидит, тоже пьяная. Короче, бомжатник полный. Но мне-то по фигу, я ж машину почти сдал! Влился я в коллектив, тем более, Стас сказал, что бумаги подпишем и завтра домой.

Когда я потом отрубился, это «завтра домой» продолжало стучать в мозгах, и ритм стал все больше походить на стук колес. Открываю глаза (причем, я не чувствовал себя пьяным!) и вижу, что опять нахожусь в странном метро с безымянными станциями и сумасшедшими дежурными, только теперь мой вагон пуст. Но это был тот же вагон – я запомнил его по грязному сиденью. Во, думаю, прикол – вернуться во вчерашний сон и досмотреть его!..