Путь великих прощаний

Светильник внутри меня продолжает разгораться. Я начинаю понимать что-то очень и очень глубокое. Но слова никак не могут обозначить эту глубину, со всеми ее тонкими чертами и тенями, образовавшимися из сотен впечатлений, накопленных за множество жизней.

Я не ограничен впечатлениями и страхами, собранными внутри моих мыслей. Подлинная реальность не вмещается в душную клетку ума. Я готов потерять себя, чтобы найти себя. Для этого я с верой должен войти в поток божественной любви, в эту невидимую ткань, из которой сотворена вселенная. И поток этот несет сейчас свои воды повсюду вокруг меня.

Я могу любить и доверять. Тихая волна успокоения накатывает на меня.

Сидя здесь и записывая свои мысли, я то и дело ругаю и карандаш, и свой ум. Ни тот ни другой не способны выразить все, что я чувствую в этот момент. О друг ум, почему ты погряз в избитых выражениях, клише, и не можешь поэтому подсказать мне нужные слова? Я кажусь самому себе двухлетним младенцем, который пытается описать величие Гималаев.

Но тут я вспоминаю один стих из «Кена-упанишад»:

«Его не может коснуться ни взгляд, ни речь, ни ум. Речь не может выразить Его, но благодаря Ему мы способны говорить. Ум не может охватить Его, но благодаря Ему мы способны думать. Только Он — Высший Брахман, а не то, чему обычно поклоняются люди».

15

Завершение или преддверие?

Путь начинается в тебе самом: ты странствуешь по дорогам внутреннего мира.

Но путь внутри не должен быть лишен направления.

(Дарвин Гросс)

Для меня это путешествие было, в первую очередь, внутренним путешествием. Паломник покидает внешнюю тропу, чтобы пройти по внутренней, хотя внешне продолжает свой путь к далеким местам. Такой трансцендентный компонент позволяет ему подняться над обыденным ходом событий, над всем, что встречается на материальном уровне. Можно сказать, что он эмигрировал из страны своих привычных ощущений в страну индивидуальной духовной субъективности. Для паломника любой камень на пути — больше, чем просто кусок гранита. Все, что он видит, обоняет, слышит и осязает, обретает дополнительное измерение и начинает символизировать нечто в высшей степени важное. И в этом внутреннем мире паломник находит успокоение. Неизведанные земли становятся родными, в то время как внешний мир, в котором он путешествует, превращается в непроходимые джунгли материальных впечатлений, где ему могут встретиться свирепые тигры и бесстыдные обезьяны.

Как мы видим, паломничество — это вызов, как на внешнем, так и на внутреннем плане. Подобно тому как мы сталкивались с препятствиями на нашем пути из Германии к пещере Мучукунды (и обратно), внутри всем нам также пришлось преодолевать серьезные барьеры. Когда бы человек ни отправлялся навстречу своей судьбе, с ним обязательно начинает случаться непредвиденное, так что ему приходится либо поворачивать вспять, либо изменять курс. До тех пор пока мы находимся, так сказать, в долине своего путешествия и не можем четко видеть путь, нам придется довольствоваться поверхностным восприятием и мы будем все время спорить с Провидением и сомневаться в своих силах. Но это естественно. Те, кто не позволяет себе сомневаться, вскоре станут жертвой самого жестокого врага — гордыни. Поэтому сомнение — это часть пути.

Благословенны те, кто терпит свои сомнения и неуверенность, продолжая идти дальше, несмотря ни на что. Любая проблема, с которой мы сталкиваемся в жизни, призвана научить нас чему-то, и ситуации, в которых мы терпим поражение, особенно ценны, как бы парадоксально это ни звучало. Ибо именно в тот момент, когда мы побеждены, мы можем ясно увидеть всю ложь, которую мы прятали, и все лицемерие, хранимое нами за счет нашего подлинного «я».

Это значит, что каждая трудность, каждое поражение несут благо. Все эти проблемы находятся в стройной гармонии со смыслом всей нашей жизни, даже если мы до сих пор не знаем, в чем этот смысл заключается. Глубина приходит со временем, со зрелостью, которая открывает нам глаза на происходящее. Видя всё в ясном свете, мы обретаем силу и мудрость, а также способность преодолеть следующую череду препятствий. Когда нам четко виден дальнейший путь, мы можем осознать, что за всем — внешним и внутренним — стоит некий благожелательный проводник. Обретя такое понимание, мы искренне скажем «спасибо» и проводнику, и самым отчаянным бедам. А до тех пор, пока к нам не пришла такая мудрость, мы должны практиковаться в вере. Для меня в этом паломничестве такая практика стала одним из главных уроков.