Путь Владычицы: Дорога Тьмы (СИ)

Дыв пытался сбить тошноту бутылкой рафа, любезно подаренной ему в качестве награды Его величеством. С чего повысился интерес верховных ящериц к услужливому рабу, было неизвестно, пока ему, Дыву, не сделали “выгодного” предложения.

Днём, как ни странно, за ним не пришёл слуга от Марны или от Солвег, или от Улвы. С последней всё было понятно: та, наконец, получила желаемое — своего Горана. Прошлой ночью Дыв рискнул, попросил отвести его к помощнику Асвальда Второго и в чешуйчатый лоб предложил ночь на троих, выдавая всем известный, в том числе самому Горану, секрет. К некоторому удивлению Дыва, помощник согласился на условия и даже на то, что “нужно идти прямо сейчас”. Ночка вышла славной. Улва, как малерийская девственница, стеснялась до последнего, но в четыре руки её быстро успокоили и, заведя парочку, Дыв мудро удалился, оставляя их наедине. Ещё бы ушлый фрейлер не воспользовался возможнотью окучить королевскую дочурку, приобретая шанс однажды назвать Асвальда папочкой!

Итак, вчера Дыв разделался с Улвой, заглянул к Марне, чтобы изобразить послушного раба на две недели, и застал двух старших сестёр вместе. Его выпроводили быстро, и это было странно. Озабоченность неизвестной ему проблемой читалась на обеих лицах глупых похотливых ящериц, как и страх, что было вдвойне удивительнее. Солвег лежала на кровати Марны, прижав к животу подушку. Обозвала Дыва мерзким карамалийцем — он от удивления открыл рот, собираясь сладкоречиво успокоить госпожу, но Марна его выпроводила: “За тобой придут, когда понадобишься!”

Его закрыли на замок, и страж, быстро привыкший к послушанию карамалийца, удалился до утра. Тогда Дыв выждал время, открыл замок привычным способом и смылся к Кайе: происходящее его настораживало, а младшая принцесса была болтлива в нужной степени и охотно делилась новостями.

— Солвег сегодня с утра не выходит, — выдала сестру уже на первой минуте, пока Дыв залазил в чан с горячей водой. — Она себя очень плохо чувствует, и это очень странно, не находишь? Фрейи никогда не болеют, если только…

Кайа задумалась, страх исказил её личико, и она сотворила руками знак Тьмы:

— О, только бы моя сестрица не умерла!

— А может?

— Не смей даже о таком говорить! Солвег не особенно меня любит, но это не важно — она моя сестра! Я не могу ей желать смерти.

— М-м, — Дыв намыливал голову. — Потри мне спину, пожалуйста. Ну а гипотетически, что будет, если твоя сестра умрёт? Её тьма вернётся в ваш колодец?

Точного ответа Кайа не знала. Когда погиб её дед, Инг Великий, в бою с очень сильным принцем Кар-Малерии, то тьма деда усилила тьму сына, Асвальда. Именно поэтому отец стал в два раза сильнее и победил врага.

— Залазь, грязнуля, — Дыв выслушал задумчивое воспоминание и потянул к себе Кайю, — будешь здесь мне рассказывать свои истории… Что? Можно подумать, мыло убьёт твою тьму. Иди, я сказал!

Он силком затащил к себе весело упирающуюся принцессу, намочил её основательно, делясь пеной со своего тела, и вернулся к интересующей его теме беседы:

— Знаешь, что мне показалось странным? Твоя сестра тоже как будто была напугана… Значит, ты не знаешь, что случилось? Такое раньше бывало?

Кайа припомнила: случало, что сестры чувствовали недомогание, с чем это связано, она не знает; но каждый раз матушка улетала на сутки с заболевшей, якобы на Побережье. Инграм в их отсутствие тревожился за здоровье сестры и точно что-то скрывал, но отшучивался. Потом сёстры восстанавливались, пили жертвенную кровь больше обычного и почти только её, словно очищали своё тело от скверны.

После этого рассказа одна мысль пришла в голову Дыву, делиться ею с Кайей он не стал, а на следующий день разыграл “партию”. Убедил своего стража, что донна Марна грустит и нуждается в особом ухаживании, отправил его на кухню за закусками и рафом. Страж принёс, вручил разнос с каменным лицом, и Дыв скрыл улыбку: наверняка тот по дороге успел отведать по чуть-чуть приготовленные на кухне угощения.

Дыв скрылся с разносом в пустой комнате Марны, сказав, что будет дожидаться своей донны. Отсчитав пару минут, карамалиец рывком открыл дверь и навешал оплеух опешившему стражу:

— Как ты смел принести этот кислый раф и несвежее мясо?! У моей донны от прошлого несварение вышло! Или ты подменил благородный раф на низкосортный, пока нёс его сюда? Отвечай, мерзавец, если не хочешь, чтобы моя донна по возвращении откусила твою глупую башку?

Челюсть фрейлера отвисла, он и забыл о преимуществе — плётке с голодным мраком, тянущим щупальца в сторону карамалийца. Что-то забормотал, но Дыв упёрся руками в боки и метал молнии:

— Веди меня, мерзавец, на кухню! Я лично выберу для моей донны нужный сорт, достойный её тьмы!

Глупый фрейлер поддался на уловку. Вместе они понесли и мясо, и раф назад. Дыв рассудил верно: где легче всего узнать сплетни? Конечно, на кухне, где за работой прислуга болтает всякое. Старший собирал новые угощения, которые Дыв придирчиво обнюхивал и ругался, требуя убрать то одно, то добавить другое и для донны Солвег.