Путь воина (СИ)

- Думаю, пришло время поговорить с парнем. Путь, на который он встал – или, вернее сказать, к которому толкают его наши обычаи - ему совсем не подходит, – видя вопрос в глазах Гуннульва, старик продолжил. – Видишь ли, мы убиваем легко, без сожаления, страха. Это наша работа -убивать врага. Твой брат убивает из страха за свою жизнь, а не потому, что должен. Мы ищем смерти в бою с сильным противником, а он бежит от нее. Так ему никогда не достичь чертогов Вальхаллы. Лишь безумие ждет его в конце пути, безумие и холод преисподней.

- Но ведь святое безумие берсерков всегда почиталось как викингами, так и богами.

- Берсерки не были безумными, они были опьянены жаждой битвы, слившейся с желанием принять смерть от меча своего врага. Это разные вещи. Берсерки были людьми, получавшими удовольствие от сражения с сильным противником и потому желавшими битвы, они не были умалишенными воинами, которых выгнали на поле брани и дали в руки мечи.

- Но оставить путь воина - значит попасть в Хельхейм?

- Не обязательно. Следует более правильно трактовать легенды и законы Богов. К тому же в нашем случае и путь воина ведет туда же. Если прожить жизнь доброго, честного человека, то после смерти тебя ждет Гимле, чертог более почетный, чем Вальхалла. Беда в том, что викинги, забывая об этом, выбирают путь воина, сходят с ума, погибают в бою на глазах у товарищей и попадают в Хельхейм. А их соратники часто путают это безумие со святой яростью берсерков и воспевают их подвиги на пирах, надеясь встретить павших друзей после смерти в медовых залах, в то время как им уготовано увидеть их лишь на поле брани в час Рагнарека. И мы должны уберечь парня от этой участи.

- Не думаю, что он или отец нас послушает.

-Мне неважно, послушает меня ваш отец или нет, главное, чтобы парень сделал правильный выбор. Путь воина сведет его с ума, уже сейчас его преследуют бесконечные кошмары. Что же будет потом?

Едва Фальтор и Гуннульв взошли на корабль, как услышали, что Гудбранд вовсю хвастался всем о подвиге своего сына.

- Встань рядом со мной, мой мальчик. Видимо, Боги призвали к себе моего старшего сына, дабы его подвиги не затмили подвиги младшего. Вы видели, как он разделался с тем великаном. Поистине, моему младшему сыну уготована судьба героя, которому уже отведено место в чертогах Асгарда. Это был славный бой, жалко, что ты не погиб! – произнес Гудбранд, хлопнув своего сына по спине.

Фальтор пошел к своей лавке и, ничего не сказав, терпеливо стал ждать, когда их галера снова отправится в путь. За весь остаток дня старик не произнес ни слова, только искоса время от времени поглядывал на Вестара и на его отца.

Вечером, когда Фальтора сменили, он отправился спать, размышляя, как лучше поговорить с Вестаром, но, так ничего и не придумав, уснул на своей лавке, закутавшись в меховой плащ.

Проснулся кузнец ночью от криков, которые доносились с соседнего места, где спал юноша.

- Похоже, ты был прав! – тихо сказал Гуннульв, подойдя и склонившись над своим младшим братом.

- Как бы я хотел ошибиться, – так же тихо ответил Фальтор, откинув свой плащ и поднимаясь со своего места. – Буди, пришло время ему все рассказать!

- О чем вы хотите рассказать моему сыну? – послышался сзади голос Гудбранда, который стоял чуть в стороне, скрестив руки на груди.

- О том, что ему стоит забыть о пути воина и выбрать другой! Возможно, жреца или же кузнеца, но точно не тот, по которому он идет сейчас! – твердо ответил старый кузнец на вопрос отца.

- Ты хоть соображаешь, что говоришь, старик?! Не быть воином значит умереть в своей постели, а это, как нам всем известно, означает лишь холод преисподней после смерти вместо славных чертогов Вальхаллы!

- Не обязательно, есть еще чертог Гимле – защита от огня, куда попадает душа правдивого человека.

- И насколько правдивым должен быть мой сын, чтобы удостоится этой чести?! – крикнул Гудбранд, выхватив свой топор.

- Настолько, чтобы перестать обманывать себя в том, будто он выбрал правильную дорогу. Путь меча ему совсем не подходит, и чем раньше он это поймет, тем лучше для него.

- Ты обезумел, старик! – сверля Фальтора взглядом, в котором разгоралась ярость, произнес Гудбранд.

- Я - нисколько, а вот твой сын скоро сойдет с ума. Обезумев от страха за свою жизнь, он вскоре начнет искать легкой смерти и будет бросаться в бой, чтобы побыстрее свести с ней счеты.

- И станет славным берсерком, который будет пировать в медовых залах после смерти.

 - Только истинных берсерков ждет медовый зал, а никак не безумцев, сжимающих меч трясущимися руками.