… Я взглянул на табло: оставалось продержаться восемь минут. Но почти тут же случился тот кошмарный эпизод, после которого радостные ливерпульцы бросились в объятия друг друга. Не знаю, хорошо это или плохо, что тогда я не заметил, как Сиссе подыграл себе рукой. Если бы заметил, сто процентов – выбежал бы на поле и кинулся на арбитра. Неизвестно, чем бы это закончилось! Самое потрясающее, что даже Игнашевич, находившийся в метре от француза, нарушения правил не увидел, потому и не сигнализировал. Если бы хоть кто-то из ребят стал возмущаться, мы могли бы тот гол оспорить. Потому что Суперкубок Европы – не проходной матч, его транслировали в прямом эфире на десятки стран. Это уже потом в раздевалке я у Сережи спросил: «Как же ты мяч по-человечески не вынес?» А мне кто-то сказал: «Валерий Георгиевич, да Сиссе в том эпизоде рукой сыграл». Я как услышал, в ступор впал. Потом по телевидению десятки раз крутили повтор того момента, и даже английские комментаторы поражались вопиющей несправедливости произошедшего.
Было так больно, так обидно, что словами не передать! Тренерская профессия – все-таки действительно самая энергозатратная. Ты постоянно на острие ножа. Постоянно живешь со стрессом. Нервы изнашиваются молниеносно! Там, в Монако, я оказался на краю пропасти, еще чуть-чуть, и я бы утратил контроль над собой. Никто не догадывается, сколько усилий воли мне пришлось приложить для того, чтобы вести себя достойно.
Даже не представляю, как я удержался от соблазна не зашвырнуть серебряную медаль в арбитра. Сорвал ее с себя и от греха подальше запрятал в карман. В раздевалке сказал своим ребятам, что они эту встречу выиграли. Проиграл ее только один человек – судья!
По-настоящему тяжело пришлось, когда приехал в свой гостиничный номер и закрыл за собой дверь. Все чувства, все эмоции на меня тут же навалились – я бился с ними до самого рассвета.
Высказывания разных лет