Путь воинов

— Терпение, — прошептал с улыбкой Пятница. Он обернулся к человеку за спиной и передал бутерброд. Длинная вереница воинов, скрючившихся в полутемном кабелепроводе, выказывала скуку, боязнь замкнутого пространства и раздражение.

— Тшшш! — выпалила Сюзан, давая знак приготовиться. Вот они. Гвардейцы. Десять, двадцать, тридцать, Паук мой, там их миллион!

Это были уже не те гвардейцы. Со временем они ожесточились, отчаялись — но по-прежнему бежали при первом удобном случае. Романаны научились по возможности не загонять их в угол. Если у них был путь к отступлению, они им пользовались и бежали. В западне же они сражались как бешеные волки.

— Должно быть, крупное наступление, — чуть ли не закричал Ганс, в то время как все новые и новые солдаты проходили мимо. Он достал устройство связи и зашептал возбужденно в микрофон.

— Переговорил с Моше. ШТ накроют их через несколько минут. После этого мы подчистим то, что останется.

— Надо думать, их там тысячи, — улыбнулся Пятница. Он сжал плечо человека, сидевшего прямо под ним. — Считайте, по двадцать на брата, — по цепочке в темноту прокатился тихий смех.

Свист нарастал. Прежде чем гвардейцы успели среагировать, ШТ обрушились на них, заходя с бреющего полета на колонны вопящих сириан. Земля тряслась, пока бластеры делали свое черное дело. В течение трех минут смерть падала с неба, в котором царили патрульные ШТ. Затем послышался глухой рев, и ШТ улизнули от сирианского боевого корабля, который пытался с орбиты засечь их.

Прошло еще четыре-пять минут, пока большой луч разгуливал по кварталу. Наконец, на улице повисла зловещая тишина.

— Вперед! — Сюзан первой вылезла из туннеля. Дымившиеся руины взорванных домов воняли горелым человеческим мясом.

Она вела их перебежками. Из руин изредка показывались сириане. По большей части скулившие, ослепленные, серьезно раненные или обезумевшие от страха. Уже приготовленные ножи без лишних разговоров приканчивали их и снимали скальпы с не очень сильно обгоревших голов.

— В укрытие! — крикнул один мужчина. Сюзан нырнула в развалины. Она вскинула бластер и, к своему удивлению, увидела еще одну марширующую колонну. На этот раз они шли с опаской, нервничая при виде разрушений.

— Пятница! — Сюзан махнула рукой в одну сторону. — Ганс! — она послала его на другой фланг с остальными воинами. Если они завладеют этим районом города — его называли Англа, — остальное займет у Риты не больше недели.

Это должен был быть последний сознательный натиск, чтобы продемонстрировать свою организованность, прежде чем город падет. Если это произойдет, мятеж Нгена рассыплется в прах, как руины, перед нею. Она сухо сплюнула на пыльные бетонные плиты и взглянула в прицел своего бластера.

Ван Чжоу неистовствовал в своих передачах. Теперь, когда почва уходила у него из-под ног, он взывал к эмоциям. В течение двух недель он вел проигрышное сражение с «Пулей». Корабль безжизненно завис в космосе, но люди Нгена не могли захватить его.

Патруль испробовал еще одну торпеду с антивеществом, но сириане в этот раз были к этому готовы. Они сбили ее и прижались к «Пуле», на тот маловероятный случай, если будет еще одна.

Ганс заставил Иверсона заняться данными по Братству из компьютеров корабля. Все, что им теперь было нужно, это гиперпроводник: главный компонент системы.

Гвардейцы осторожно продвигались. Отряд Сюзан выжидал. Когда до противника осталось не больше пятидесяти ярдов, она поймала в прицел одного из шедших впереди людей. Еще десять шагов, решила она, и начала отсчитывать по мере приближения колонны. Неужели они так никогда и не научатся пользоваться укрытием?

Сюзан нажала гашетку и увидела, как тело человека разлетелось на части. Ее команда открыла огонь, стреляя с той точностью, которая приходит после многих боев. Как зеленые хавестеры от медведя, сириане бросились врассыпную и напоролись прямо на прицельный огонь Ганса и Пятницы. Придя в смятение и замешательство, сириане побежали.

Сюзан бросилась со своей командой вперед, пригибая голову. Они вели преследование быстро и результативно. Каждый раз, когда Сириане начинали останавливаться и перегруппировываться, Сюзан давала им это сделать, одновременно высылая людей с флангов, чтобы окружить голову колонны.

Рев застал ее врасплох. Небо вспыхнуло лиловым. Сюзан бегом бросилась к ближайшему кабельному люку. Отстрелив при помощи бластера крышку, она нырнула вперед ногами в колодец, едва не размозжив себе голову, когда ее ноги соскользнули с толстого кабеля вниз.

Из последних сил она покатилась прочь от фиолетового потока света, ворвавшегося через открытый люк. За спиной были слышны душераздирающие крики. Постоянная волна взрывов следовала за центром сфокусированного луча. Наполовину сожженный труп гвардейца скатился в люк, форменная одежда расплавилась и дымилась на обугленной коже, слипшиеся волосы были похожи на блестящий пластик.

Она почувствовала, что трясется от страха.