Путь зла

Для управления сухопутными владениями Большой совет республики избирал главного проведитора Террафермы и подчиненных ему ректоров, которые должны были непременно принадлежать к патрицианским домам. В большие города обычно направляли подеста, наделенного гражданскими и судебными полномочиями, а также капитанов, ответственных за сбор налогов и за войска. В помощь им выделялись камерлинги, занимающиеся финансами, которые также должны были быть знатного происхождения; их сопровождали законники, которых они подбирали себе в Венеции. Задачи каждого чиновника четко определялись в приказе о назначении на должность.

Ректоры, отвечающие за общественный порядок, бесперебойное функционирование финансовой системы, выполнение общественных работ, вооружение, оборону и снабжение продовольствием, находились под контролем регулярно приезжающих инспекторов–надзирателей; также ректоры выступали посредниками между местными администрациями и метрополией, являющейся высшей и последней инстанцией в решении любых вопросов.

Прибыль, получаемая Венецией от эксплуатации своей колониальной империи, по тем временам была фантастической. В речи, произнесенной в 1423 году дожем Томмазо Мочениго, были подведены блестящие успехи венецианской экономики:

«Наш город вкладывает в торговлю 10 миллионов дукатов; наши купцы ведут дела по всему миру, перевозят товары на судах, кораблях и галерах, и доход от перевозок составляет 2 миллиона дукатов, а прибыль, проистекающая из разницы между вложенными капиталами и валовым доходом, составляет 4 миллиона дукатов. Известно, что по морям плавает 3 тысячи наших больших судов водоизмещением от 10 до 200 амфор, экипаж которых составляет 8 тысяч человек. Известно также, что каждый год у нас в море выходит 45 галер, как больших, так и малых, и экипаж на них насчитывает 11 тысяч человек; у нас работают 3 тысячи корабельных плотников, 3 тысячи конопатчиков, 16 тысяч ткачей, что ткут шелк, сукно и бумазею. А еще известно, что у нас построено домов на сумму в 7 миллионов 50 тысяч дукатов; сдача жилья внаем приносит доход в 500 тысяч дукатов; тысяча нобилей имеет ежегодный доход от 700 до 4 тысяч дукатов…» [10, с. 48].

Для того чтобы экономические достижения Венеции выглядели более наглядно, ее финансовое положение можно сравнить с успехами других европейских государств того времени. По данным Ф. Броделя, в XV веке бюджет Венеции оценивался в 750–800 тыс. дукатов, к которым добавлялся доход материковых владений — 464 тыс. и доход от империи с «моря» — 376 тыс., что составляло общую сумму в 1615 тыс. На тот момент французский бюджет располагал всего лишь миллионом дукатов. С Испанией же и Англией, по бюджетным поступлениям, Венеция была почти на равных. В связи с вышеуказанным можно сделать вывод, что по своим доходам Венеция занимала первое место в Европе. При этом надо учитывать, что к тому времени она, в комплексе со своими материковыми владениями и морской империей, имела население, не превышающее полтора миллиона человек, в то время как, например, во Франции Карла VI население составляло 15 млн.[4, с. 116—117].

Кроме того, финансово–экономическая специфика итальянских городов–государств позволяла им легко проникать в финансово–экономические системы европейских стран и занимать там лидирующие позиции. Само финансово–экономическое устройство итальянских республик по своему характеру было экспансионистским, рассчитанным на борьбу и захват.

Именно скрытое завоевание чужого экономического пространства стало условием могущества любого итальянского города, стремившегося, порой неосознанно, властвовать в обширной европейской экономической системе. Фактически господство Италии того времени основывалось на денежном могуществе, а ее политика, как внутренняя, так и внешняя, представляла собою лишь обслуживающий элемент ее гигантской финансовой машины, главным императивом существования которой была экспансия, стремление к постоянному поглощению материальных ценностей, что толкало ее на захват новых рынков.

Данное явление было почти банальным в своей повторяемости: такова Венеция, которая проникает в византийское пространство; такова Генуя, которой удалось проникнуть в Испанию, или Флоренция, проникшая во Французское королевство, а перед этим — в королевство Английское и т.д.