Путешественники XIX века

За Биканером приходится опять идти пустыней; посреди нее, на реке Гифазе, по которой когда-то плыл флот Александра Македонского и которая вовсе не отвечает представлению, возникающему при этом воспоминании, стоят города Муджгур и Бахавалпур. В Бахавалпуре посольство поджидала густая толпа жителей. На другой день прибыл Бахавал-хан, правитель одной из восточных провинций Кабула. Он привез английскому послу роскошные подарки и проводил его по правому берегу Гифазы до Мултана, славящегося своими шелковыми тканями. Правитель этого города, узнав о прибытии англичан, ужасно перепугался. Долго совещались, как быть, если англичане неожиданно захватят город или потребуют его сдачи.

Но тревога вскоре улеглась, и встреча была самой сердечной. Описание, которое приводит Элфинстон, хотя и кажется преувеличенным, все же довольно любопытно.

«Правитель, – говорит он, – приветствовал секретаря посольства Стречи по персидскому обычаю. Они бок о бок направились к шатру, а между тем беспорядок вокруг все увеличивался. Тут раздавали тумаки; там всадники давили пеших. Лошадь мистера Стречи чуть не опрокинули, и секретарь с трудом удержался на ней. У самого шатра хан и его свита по ошибке на всем скаку налетели на конницу. Та еле успела перестроиться, чтобы пропустить их. Войско беспорядочно отступило к шатру, слуги хана бросились наутек, ширмы перед шатром были сорваны и полетели под ноги, полопались даже веревки, и полотнища чуть не свалились нам на голову. В шатер тотчас набилось много народу, и ничего нельзя было разглядеть. Правитель и десятеро его спутников уселись, остальные стояли, держа на караул. Визит не затянулся: правитель только усердно перебирал четки и торопливо твердил: «Добро пожаловать! Добро пожаловать!» Наконец он заявил, что мне уже, вероятно, надоела эта толкотня, и удалился».

Рассказ звучит забавно. Верен ли он во всех подробностях? Это, разумеется, неважно. 31 декабря посольство переправилось через Инд и вступило в страну, заботливо и старательно возделанную, что никак не напоминало Индостан. Местное население никогда не слышало об англичанах и путало их с монголами, афганцами или индусами. В результате среди этого легковерного народа об англичанах ходили самые странные слухи.

В Дера-Гази-Хане пришлось задержаться почти на месяц, пока не нашелся, наконец, «мехмендар» – чиновник, который должен был представить послов правителю. Двое англичан воспользовались задержкой и взобрались на пик Тахт-и-Сулейман,

или «Трон Соломона», куда, по преданию, пристал после потопа Ноев ковчег.

Отъезд из Дера-Гази-Хана состоялся седьмого февраля. Посольство по прекрасной местности добралось до Пешавара, куда направился и правитель, так как Дера не была постоянной резиденцией двора.

«В день нашего прибытия, – говорится в отчете, – нам доставили обед из дворцовой кухни. Кушания были превкусные. В дальнейшем нам стали готовить мясные блюда на наш манер, но правитель продолжал посылать нам для завтрака, обеда и ужина столько съестного, что его хватило бы на две тысячи человек, на две сотни лошадей и на изрядное число слонов. Как ни была велика наша свита, с таким количеством продуктов мы не могли справиться, но лишь по прошествии почти месяца мне с великим трудом удалось убедить его величество воздерживаться впредь от излишней расточительности».

Как и следовало ожидать, переговоры относительно представления ко двору оказались затяжными и трудными. Наконец все устроилось, и прием был настолько сердечным, насколько позволяют дипломатические обычаи. Одежда правителя сверкала алмазами и драгоценными камнями. На нем была великолепная корона, и в одном из его браслетов сиял «Кохинор» – самый большой из существующих алмазов, изображение которого приводит Тавернье[45] в своих «Путешествиях».

«Я должен признаться, – говорит Элфинстон, – что если иные предметы, а особенно чрезвычайно богатая одежда правителя, и вызывали удивление, зато многое вовсе не оправдало моих ожиданий. В общем, в глаза бросаются не столько признаки благоденствия могущественного государства, сколько симптомы упадка когда-то процветавшей монархии».

Тут же посол рассказывает о жадности придворных сановников, не сумевших мирно поделить подарки англичан, и приводит другие мелочи, подействовавшие на него весьма тягостно.

Второе свидание с правителем произвело на Элфинстона более благоприятное впечатление.

«Трудно поверить, – говорит он, – чтобы восточный владыка мог так хорошо держаться и выказывать радушие, сохраняя достоинство».

Равнина Пешавара, со всех сторон, кроме восточной, окруженная высокими горами, орошается тремя рукавами реки Кабул, которые потом сливаются вместе, а также многочисленными ручьями. Поэтому равнина исключительно плодородна. Сливы, персики, груши, айва, гранаты, финики растут повсюду. Население, редкое в бесплодных местностях, по которым прежде проезжало посольство, словно сошлось в Пешавар со всей

страны, и лейтенант Макартни насчитал с одной возвышенности не меньше тридцати двух деревень.