Путешественница. Книга 2. В плену стихий

Мистер Уоррен, отдававший очередной приказ, замер с открытым ртом и воззрился сперва на Джейми, потом — весьма пристально — на удалявшийся берег. За то недолгое время, что прошло с появления предполагаемых новобрачных, «Артемида» отошла в море более чем на тысячу ярдов и каменистые утесы проплывали мимо с нарастающей скоростью.

— Сдается мне, ему этого не сделать, — осторожно сказала я. — Мы едва успели отплыть с приливом.

К счастью, Джейми достаточно времени проводил в компании моряков, чтобы понять: прилив никого не ждет. Некоторое время он дышал сквозь зубы, потом кивком головы указал на лестницу, которая вела под палубу.

— Спускайтесь, оба.

Фергюс и Марсали сидели в моей каюте бок о бок на одной койке, крепко держась за руки.

Джейми махнул мне, чтобы я села на другую койку, и повернулся к парочке, уперши кулаки в бока.

— Итак, — прорычал он. — Что это за чушь насчет женитьбы?

— Это правда, милорд, — ответил Фергюс.

Он был очень бледен, но темные глаза светились от возбуждения. Здоровая рука сжимала руку Марсали, крюк лежал поперек его бедра.

— Вот как? — произнес Джейми весьма скептически. — И кто вас обвенчал?

Двое переглянулись, и Фергюс облизал губы, перед тем как ответить.

— Мы… мы заключили брачный контракт.

— В присутствии свидетелей, — вставила Марсали.

По контрасту с бледностью Фергюса, на ее щеках цвел румянец. Прекрасную кожу она унаследовала от матери, но вот упрямый подбородок явно достался ей от кого-то другого.

Девушка положила руку на грудь, и под тканью корсажа что-то хрустнуло.

— У меня есть контракт и подписи, здесь.

Джейми издал тихое рычание. По законам Шотландии мужчина и женщина действительно могли заключить договор перед свидетелями и их без венчания признавали мужем и женой.

— Ладно, — проворчал Джейми. — Но в брачную постель вы еще не ложились, а в глазах церкви договора недостаточно.

Он взглянул в кормовое окошко, где сквозь рваный туман как раз промелькнули удалявшиеся утесы, и кивнул, приняв решение.

— Мы сделаем остановку в Льюисе, чтобы напоследок запастись припасами. Там Марсали сойдет на берег, я пошлю двух матросов, и они проводят ее домой, к матери.

— Я ничего такого не сделаю! — сердито воскликнула Марсали и выпрямилась, буравя отчима взглядом. — Я поплыву с Фергюсом!

— Вот уж нет, девчонка! — отрезал Джейми. — Неужели у тебя нет ни любви, ни почтения к своей матери? Сбежать, не сказав ей ни слова, не оставив записки, бросить ее в таком волнении…

Марсали вздернула подбородок.

— Я оставила записку. Послала письмо из Инвернесса. В нем я написала, что вышла замуж за Фергюса и мы отплываем за море вместе с вами.

— Раны Христовы! Да она же вообразит, будто я знал о вашей затее!

Джейми выглядел не на шутку напуганным.

— Мы… я… попросил леди Лаогеру оказать мне честь и удостоить меня руки ее дочери, милорд, — вставил Фергюс. — В прошлом месяце, когда приезжал в Лаллиброх.

— Ага. Ладно, тебе нет нужды рассказывать мне, что она сказала, — сухо произнес Джейми, увидев румянец на щеках Фергюса. — Поскольку я догадываюсь, что общий ответ был «нет».

— Она сказала, что он бастард! — возмущенно заявила Марсали. — И преступник, и… и…

— Он и есть бастард и преступник, — заметил Джейми. — А еще калека без какой-либо собственности, что, я уверен, тоже известно твоей матери.

— А мне все равно! — Марсали схватила Фергюса за руку и посмотрела на него с пылкой любовью. — Он нужен мне.

Захваченный врасплох, Джейми потер пальцем губы, глубоко вздохнул и только потом возобновил наступление.

— Начать с того, — сказал он, — что ты слишком молода для замужества.

— Мне пятнадцать, я достаточно взрослая!

— Ага, а ему тридцать! — парировал Джейми и покачал головой. — Нет, девочка, прости, но я не могу позволить тебе сделать это. И помимо всего прочего, морское путешествие слишком опасно…

— Ты берешь ее!

Марсали презрительно мотнула головой в мою сторону.

— Оставь Клэр в покое, — невозмутимо сказал Джейми. — Она не твоя забота и…

— Вот как? Ты бросил мою мать ради этой английской шлюхи, сделал ее посмешищем всей округи, и это не моя забота? — Марсали вскочила и топнула ногой. — И тебе хватает наглости указывать мне, что я должна делать?

— Хватает, — сказал Джейми, с трудом сдерживая себя. — Мои личные дела не твоя забота!

— А мои — не твоя!

Встревоженный Фергюс встал, пытаясь успокоить девушку.

— Марсали, ma chиre, ты не должна так говорить с милордом. Он всего лишь…

— Я буду говорить с ним, как хочу!

— Нет, не будешь!

Удивленная неожиданной суровостью в тоне возлюбленного, Марсали заморгала. Всего на пару дюймов выше своей новоиспеченной жены, француз обладал некой внутренней силой, позволявшей ему выглядеть значительнее, чем он был на самом деле.

— Нет, — произнес он более мягко. — Сядь, ma p’tite[5].

Фергюс усадил ее обратно на койку и остановился перед ней.

— Милорд для меня больше чем отец, — деликатно сказал он девушке. — Я тысячу раз обязан ему жизнью. И к тому же он твой отчим. Как бы ни относилась к нему твоя мать, он, несомненно, поддерживает и оберегает ее, тебя и твою сестру. Ты обязана, по крайней мере, уважать его.