Путешествие

Однажды вечером, спустя восемь дней после посещения Бориса Львовича, я шел по улице, собираясь зайти в знакомый бар пропустить кружечку пива, как вдруг внезапно заметил Светлану — свою старинную знакомую. Она стояла на остановке с каким-то средних лет мужчиной. При виде меня она прильнула к своему спутнику и томно склонила голову, как бы здороваясь. Жеманство отличало Светлану со школы. Видимо, за то и был в нее столько лет влюблен Серега Котов, что двумя-тремя приемами ей удавалось возбудить в мужской душе трепет. Серега всегда пользовался успехом у женской половины, и, насколько я знал, имел со Светланой периодические отношения, впрочем, довольно своеобразные. Светлана была разведена, однако одиночеством не тяготилась, чему свидетельством был ее нынешний спутник. Мужчина весь так и напыжился от сознания собственной значимости. Светлана умела вить веревки из таких, как он. Серега был единственным, из кого веревка никак не получалась. Может быть, именно это и держало их уже двенадцать лет друг возле друга, несмотря на всяческие перипетии и зигзаги жизни. Я бросил взгляд на Светлану, едва заметно кивнул и, не останавливаясь, прошел мимо.

— Володя! — послышалось вдогонку.

Я обернулся. Светлана отпустила своего кавалера и сделала шаг ко мне.

— Прости, я забыла номер твоего телефона, — произнесла она так, словно когда-то его помнила.

Я сказал ей номер.

— Мне нужно с тобой поговорить. Пока!

И она снова прилепилась к своему спутнику. «Вот те раз!» — подумал я. В последний раз Светлане нужно было поговорить со мной накануне школьного выпускного бала. Ее интересовало, какой цвет больше нравится Сергею: голубой или розовый. Помнится, я назвал тогда зеленый, чем окончательно убил себя в ее глазах.

Что ж, видимо, путешествие не прошло даром. Светлана всю жизнь гордилась своим чутьем на настоящих мужчин и, надо полагать, что-то во мне почуяла…

4

Придя домой, я засел за компьютер и стал набирать дежурную статью для следующего номера газеты. Закончив с этим, решил проверить содержимое электронного почтового ящика. В нем оказалось послание от профессора Савельева. Испытывая чувство неприязни, я вывел его на экран.

Борис Львович просил меня принять его извинения за опыт, проведенный без моего согласия, и заодно делился соображениями по поводу смысла своего изобретения.

«Человек, попавший под действие прибора, — писал он, — проходит путь, который для себя намечает. Но неумолимость внутренней логики заставляет его натолкнуться на то, что желания его фальшивы. Не секрет, что мы живем в мире искусственных ценностей, и то, о чем мечтают люди, на самом деле им почти не нужно. Я надеюсь, что в будущем мой прибор встанет на службу человечеству, помогая людям выявить внутренние отклонения от нормы. Подумайте, сколько людей не могут примирить себя с обществом, становясь изгоями, преступниками или самоубийцами. Пройдя через «путешествие», человек поймет, что так жить, как он живет — нельзя. Это поможет ему на пути к самосовершенствованию. С помощью моего прибора общество сможет сделать шаг ко всеобщей гармонии.

Кстати, хочу заметить, что прибором уже заинтересовались. На днях я отправил в «путешествие» одного из работников муниципалитета. Сегодня получил от него письмо с благодарностью. Жаль, что вы так и не рассказали о том, что же с вами произошло во время сна. Мне это помогло бы определить направление работы на будущее».

Я погасил экран и задумался. Вспомнил, как в детстве, после посещения зубного врача, мать сказала мне: «Так нужно. Сейчас больно, зато потом все будет хорошо».

«Может быть, и прав Савельев», — подумал я, хотя и без особой уверенности.

Внезапно зазвонил телефон. Я поднял трубку. На проводе была Светлана.

«Быстро же я понадобился», — усмехнулся я, подозревая интересное предложение. Предложение не заставило себя ждать.

— Володя, давай встретимся.

— С удовольствием. Когда?

— Приезжай сейчас. Я дома одна….