Путешествие Анастасии

«Моей матери, вот она», — показала Анастасия.

«Очень хорошо. Гильдия рабовладельцев берёт один фунт золота плюс десять процентов от конечной цены за проведение торгов и надевание ошейника. Какую начальную цену ты запросишь?»

«Двадцать… — Анастасия подумала. ­— Двадцать пять фунтов золота».

«Немного высоко для начала, но это честная цена. Уверен, что кто-нибудь купит тебя. А сейчас ты должна подписать этот контракт — в нём говорится, что ты будешь продана в добровольное рабство тому, кто предложит самую высокую цену, вся выручка минус комиссия гильдии будет передана твоей матери. Как только ты будешь продана, начнётся твой трёхлетний срок в рабстве. Если по какой-то причине ты будешь не способна отбыть срок полностью, ты обязана выплатить твоему владельцу сумму, пропорциональную оставшемуся времени».

Наклонившись, Анастасия прочитала контракт — там было больше слов, но говорилось примерно о том же, о чём ей только что рассказал мужчина. Взяв перо, она расписалась внизу.

«Хорошо, пройди через ту дверь. Там тебе помогут одеться для аукциона. Это не займёт много времени».

Анастасия взглянула на мать.

«Ну, я думаю, мы увидимся снова через три года, мам». — Её мать тут же схватила её и крепко прижала к себе. — «Со мной всё будет в порядке, мам», — сказала Анастасия, обнимая её в ответ.

Анастасия повернулась к двери и прошла в неё. Как только она оказалась внутри, другая женщина приняла её и помогла освободиться от одежды. Анастасию усадили и нанесли макияж на глаза и щёки, помаду на губы, чтобы сделать их поярче, а затем надели на неё недорогой белый корсет и длинное платье. Корсет и платье не были высочайшего качества, но подчёркивали все нужные формы. Как только всё было закончено, Анастасия встала в конец очереди, вместе с другими женщинами, ожидавшими продажи.

Каждые несколько минут женщина в голове очереди поднималась на сцену. Анастасия слышала, как аукционист называет цену, которую за неё просят, а потом, когда предложения кончаются, объявляет проданной лорду такому-то или такому-то. Наконец подошла очередь Анастасии. Из-за небольшого занавеса выглянул мужчина и спросил:

«Имя?»

«Анастасия».

Пошуршав какими-то бумагами, тот сказал:

«Ага, вот оно. Поднимайся и выходи».

Поднявшись по ступенькам и пройдя сквозь занавес, Анастасия оказалась глядящей на дорожку с небольшой круглой сценой в конце. В креслах, большим полукругом располагавшихся вокруг сцены, сидели сотни благородных господ. Мужчина провёл её по дорожке на сцену и оставил стоять там.

«Для начала просто повернись вокруг себя пару раз».

«Следующий лот — Анастасия! — выкрикнул аукционист. — Новенькая, пять футов четыре дюйма, грудь тридцать восемь дюймов. Стартовая цена — двадцать пять фунтов золота».

«Двадцать пять!» — тут же крикнул какой-то мужчина в зале.

«Двадцать шесть», — отозвался другой. Воцарилась тишина.

«Джентльмены, я уверен, что вы не собираетесь остановиться на двадцати шести. Упоминал ли я, что у неё зелёные глаза?»

«Двадцать семь!»

«Двадцать семь, услышу ли я двадцать восемь?» — продолжил аукционист.

«Двадцать восемь», — выкрикнул первый мужчина.

«Двадцать восемь. Могу я получить двадцать девять за эту стройную красавицу-блондинку, параметры тридцать восемь, двадцать четыре, тридцать шесть? Давайте, джентльмены, вы, конечно же, способны предложить больше», — продолжал аукционист.

«Тридцать», — вступил в торги ещё один мужчина.

«Тридцать один».

«У нас есть тридцать один, как насчёт тридцати двух?»

«Тридцать два».

«Тридцать два, процесс пошёл, тридцать три, кто-нибудь?« — аукционист подошёл к Анастасии. — «Сними платье», — прошептал он ей.

Анастасия была ошеломлена. Она знала, что становится рабыней, и даже фантазировала на эту тему, но не думала, что должна будет обнажиться перед всеми этими мужчинами. Но она медленно протянула руку вверх и расстегивала пуговицы спереди, пока платье не упало на пол. Теперь Анастасия стояла перед залом, полным мужчин, одетая лишь в маленький клочок ткани, тесно обхватывающий бёдра. Она стояла там, и её груди были открыты взглядам публики, а из-под набедренной повязки выбивались лобковые волосы.

«Ну, джентльмены, полюбуйтесь на прелестную шестнадцатилетнюю плоть. Её девственность уже отдана кому-то, но я ручаюсь, что она ещё достаточно невинна. А теперь давайте приступим к торгам всерьёз. Я слышу «сорок»?»

«Тридцать пять», «тридцать шесть», «сорок», — услышала Анастасия выкрики, один за другим.

«Сорок, вот это другой разговор. Сорок один, кто-нибудь, сорок один?»

«Сорок один», — вступил пожилой джентльмен.

«Сорок один и восемь унций», — сказал первый мужчина.

«Сорок пять», — сказал пожилой джентльмен.

«Сорок пять, сорок пять фунтов золота за эту утончённую леди. Сорок пять раз… Сорок пять два… Сорок пять… Продано барону фон Хессу».

«Благодарю Вас, юная леди, теперь Вы собственность барона фон Хесса на следующие три года. Пожалуйста, пройдите туда, там на Вас наденут ошейник, а потом Ваш новый лорд заберёт Вас», — сказал аукционист.