Путешествие антиохийского патриарха Макария в Москву в середине XVII века (1628-1631)

Мы выехали из Рашкова в воскресенье после полудня с десятью казаками, назначенными нас проводить. Сделав около двух больших миль, к вечеру прибыли в другой город, по имени Дмитроашково (Дмитрашевка). Мы спустились по склону в большую долину, где встретила нас немалая толпа людей из города, которые помогли нашим экипажам подняться на гору, на коей расположен город. Тысячи тысяч его жителей (да благословит и умножит их Бог!) вышли нам навстречу; тут были: во-первых, семь священников семи церквей города с хоругвями и свечами, затем старейшины города и войско. Когда процессия к нам подошла, наш владыка патриарх, из благоговения крестами иконам, вышел из экипажа. По обыкновению мы надели на него мантию и собрались все вокруг него, поддерживая его полы. После того, как он, приложившись к иконам и крестам, преподал всем благословение, они пошли впереди него при звучном хоровом пении, которое, а всего более пение мальчиков, колебало гору и долину. Когда мы поднялись в гору и, войдя в ворота городской стены, пошли по улицам города, то увидали многие тысячи мужчин, женщин и детей в таком несчетном количестве, что пришли в изумление от их [10] множества (Бог да благословит и умножит их!). В то время, как наш владыка патриарх проходил мимо них, все падали ниц пред ним на землю и оставались в таком положении, пока он не прошел и тогда только поднимались. Умы наши поражались изумлением при виде огромного множества детей всех возрастов, которые сыпались, как песок. Мы заметили в этом благословенном народе набожность, богобоязненность и благочестие, приводящие ум в изумление. С пением и свечами они пошли впереди нас и проводили до дома протоиерея, где нас поместили. Вечером дети-сироты по обыкновению ходили по домам, воспевая гимны, восхищающий и радующий душу напев и приятные голоса их приводили нас в изумление.

II. Дальнейший путь. -Многолюдство. -Обилие городов. -Укрепления. – Обозовка. – Талалаевка. -Умань. – Особенности церковной службы.

Из Дмитрашкова мы выехали чрез его знаменитую деревянную крепость и мосты.

Всякий базар и местечко в земле казаков обилуют жителями, в особенности маленькими детьми. Каждый город имеет, может быть, до 40, 50 и более тысяч душ; но дети многочисленнее травы и все умеют читать, даже сироты. Вдов и сирот в этой стране множество; их мужья были убиты в беспрерывных войнах. Но у них есть хороший обычай: они женят своих детей юными и по этой причине они многочисленнее звезд небесных и песка морского.

Вблизи каждого города или селения непременно бывает большой пруд, образуемый дождевой водой или текущими реками; он называется халистао (хелештеу), т. е. садок для рыбы. Посредине он имеет деревянную плотину, на которой лежат связки хвороста, [11] покрытые навозом и соломой; под нею текут протоки, которые вертят мельницы, так что жители имеют вместе и воду, и рыбу, и мельницы, и ни в чем не нуждаются. Все это непременно есть в каждом базаре и маленьком селении. Приспособления, употребляемые ими для вращения мельниц, изумительны, ибо мы видели мельницу, которая приводилась в движение горстью воды.

Знай, что начиная с Валахии и Молдавии и страны казаков до земли московской все дороги проходят чрез средину городов и деревень, при чем путешественник ступает в одни ворота и выезжает в другие, а потайных дорог мимо города вовсе нет. Это большая охрана.

Священники их имеют особый знак: они носят колпаки из черного сукна с черной меховой опушкой, не отличающиеся от бархатных. У богатых из них колпаки из черного бархата с собольим мехом. Протопоп носит суконную шляпу с крестом ; богатые – черную бархатную. Пред архиереями они стоят с открытой головой, равно и в церкви.

Вокруг каждого города, т. е. за крайними домами, бывает деревянная стена, а внутри другая. Над крепостными воротами стоит высокий деревянный брус с изображением распятого Христа (да будет прославлено имя Его!) и орудий Его распятия, т. е. молотка, клещей, гвоздей, лестницы и пр. Распятие существует со времен ляхов.

Знай, что на дверях каждой из церквей казацких бывает железная цепь, вроде той цепи, которую налагают на шею пленникам. Мы спросили об ней и нам сказали, что всякому, кто приходит в церковь на рассвете после звона, вешают эту цепь на шею на целый день и он остается распятым на дверном отворе, не имея возможности шевельнуться. Это его эпитимия. [12]