Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века

В Инеболи мы прибыли в воскресенье накануне Рождественского поста, льстя себя надеждой, что в этот же самый вечер мы прибудем в Синоп, справим здесь заговенье и поздравим друг друга со счастливым окончанием нашего плавания. Но такое счастие не выпало нам на долю: ибо на море весь день была полная тишина, и корабль без всякой цели кружился на одном месте. По этой причине нами овладела жестокая печаль и тяжкая скорбь, свыше всякого описания: так подавлены были мы страхом пред зимними бурями, жестокими опасностями на море и его вероломством, ибо море это, как мы упомянули прежде по одному поводу, отмечено прозвищем «Черного» за то, что черны все его деяния. Следствием нашего промедления было то, что заговенье мы справили не мясным кушаньем, а осетром. Однако, в начале вечера Господу угодно было явить нам свою милость; и вот на небе появилась широкая и яркая красная полоса, что было признаком наступления ветреной погоды, благоприятной для продолжения нашего путешествия. Действительно, после полуночи подул свежий ветер, который понес нас по волнам с большою быстротою, так что к рассвету на следующее утро мы прошли расстояние во сто миль и достигли Ак-Лимана, находящегося всего в девяти милях от Синопа, в виду замка. Между тем крепкий ветер, все усиливаясь, превратился в совершенную бурю, и волны с такою силою ударялись о корабль, что каждое мгновенье он подвергался опасности пойти ко дну. Море разверзалось глубокой долиной, в которую судно, опускаясь, погружалось, казалось, навсегда, пока снова не поднималось наверх, вытягиваемое напором ветра на паруса. Мы были в сильном страхе и бросили в море частицу Панагии[816], той самой, которую архиерей воздвизает над св. чашею при пении: «Достойно есть», согласно обычаю христианских стран, о чем мы уже упоминали в своем месте по другому поводу. Мы поручили себя покровительству всех святых и особливо св. мучеников Гурия, Самона и Авива, коих память праздновалась в тот день[817] и к которым мы уже накануне вечером взывали о помощи и служили им молебен с особыми молитвами, чтобы получить попутный ветер. Как в тот раз они даровали нам желаемое, так теперь своим предстательством они исторгли нас из пучины и спасли от ударов морских волн, одного вида которых все мы, а особенно я, были совершенно не в состоянии вынести. Благодаря их святому предстательству, мы прибыли к задней стороне синопского полуострова, образующей бухту в некотором расстоянии от города. Это было утром в первый день Рождественского поста. Вознеся благодарения всемогущему Богу, мы немедленно сошли на берег, едва веря своим чувствам, что достигли земли, после того как тридцать пять дней пробыли в заточении на корабле; из них двадцать мы провели на реке Дунае, а остальные пятнадцать в открытом море. От Галаца до Синопа мы сделали переход в тысячу четыреста миль: пятьсот миль от Галаца до истока Дуная в Черное море, и отсюда до Синопа девятьсот — таковы вычисления географов. После этого мы прошли по суше расстояние в девять миль и вступили в квартал, населенный христианами, расположенный вне городских стен. Здесь мы поместились в доме одного важного архонта[818], где также помещена была наша кладь и устроились и наши спутники. Мы чрезвычайно радовались, что остались невредимы, и были очень довольны, что снова можем вкушать свежую рыбу из моря и свежие плоды земные, каковы: зеленые смоквы, гранатовые яблоки, баклажаны и т. п., видеть дикие смоковницы, растущие на горах и подле домов, масличные деревья, гранатовые, кустарники и травы нашей родной страны, как-то: дерево кундуль[819], богородичную траву..., которых мы не видели уже более шести лет. Мы провели блаженную ночь и были в таком состоянии, как если бы ожили снова после смерти. Самое большое благо, которое угодно было Господу даровать нам, состояло в том, что мы совершили переезд через Черное море до наступления зимы.

Что касается судьбы прочих кораблей, которые вышли вместе с нами из устья реки в открытое море, то мы должны сказать, что ветер разбросал их, и ни один из них не мог достигнуть Константинополя. Многие из них потерпели крушение, а прочие остались на зиму в окрестностях Сизеболи.

Что же касается до тех судов, которые не вышли вместе с нами из рукава, то они, вследствие отсутствия благоприятного ветра, остались там зимовать и могли тронуться в путь только после Крещенья.

ГЛАВА II. Синоп. — Описание города и церквей. Местные обычаи.