Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века

Накануне четверга Вознесения митрополит города прислал приглашение нашему владыке патриарху рано утром отслужить обедню в его церкви, что во имя Вознесения, как мы об этом упомянули выше. Поутру он прислал ему свой экипаж, в котором мы и отправились. Все мы облачились. Когда прибыл господарь, наш владыка патриарх вышел к нему навстречу за врата церковные и окропил его святой водой. Приехала также домина. После обедни мы вышли к трапезе, за которую сел господарь и подле него наш владыка патриарх, а все вельможи сидели в летней столовой, выходящей в сад. Домина и бывшие с нею жены вельмож поместились во внутренней столовой, а солдаты и народ в саду сидели рядами под ореховыми деревьями, и им подавали вино в бочонках. Увеселители, барабанщики, флейтисты, трубачи, тамбуринисты, арфисты и певцы турецкие, вместе с шутами, сидели под навесами столовой в саду, чтобы их мог видеть господарь. Это был великий день, какие можно сосчитать в жизни. К вечеру встали из-за стола и пошли в церковь, где отстояли вечерню. Затем наш владыка патриарх шествовал впереди господаря, пока не благословил при выходе его и вельмож, а также домину и жен вельмож, которые заняли шесть карет. Мы простились с митрополитом и в (том же) экипаже возвратились в свой монастырь. Господарь опять не дал нашему владыке патриарху дозволения уехать в этот день.

На другой день четверга Вознесенья была трапеза для епископов и настоятелей монастырей Валахии.

Что касается прежнего спафария, т. е. сердаря войск, то по возвращении его из своих поместий господарь оказал ему большой почет и возвратил ему должность, одарив его почетным платьем. Впоследствии, узнавши, что он говорит неприличные слова по своей обычной гордости, высокомерию и тщеславию, господарь его призвал и отставил от начальствования, назначив другого на его место новым спафарием. Потом он намеревался его казнить, но за него ходатайствовали, и господарь велел разрезать ему нос и тем уничтожил его хвастовство. «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить и прибавят», как сказано в св. евангелии, ибо дядя его, господарь Матвей, некогда велел разрезать нос этому Константину в его детстве, так как он был сын господаря. В этих странах обыкновенно тот, у кого разрезан нос, остается отверженным и не может сделаться господарем. Но у Константина с течением времени разрез носа сросся и стал неприметным. Точно так же новый господарь Молдавии Стефан, взяв в плен сына господаря Василия и мать его, немедленно разрезал ему нос, чтобы он не мог сделаться господарем. Но кто знает?

В этом городе Тырговиште есть хорошая турецкая баня с куполами, на берегу реки, на которой устроено подъемное колесо, поднимающее воду в баню. В ней два отделения: одно для мужчин, где есть купальня, другое для женщин. Средняя комната служит для раздевания мужчин и женщин; отсюда уходят мужчины в свое отделение, женщины в свое, так как двери смежны. Топят бани от Константинополя до сих мест дровами, а не пометом. Баня пожертвована в собственность монастыря св. Николая.

ГЛАВА XIII. Тырговишт. – Отъезд. Монастырь в Филипешти.

Возвращаемся (к рассказу). В воскресенье Пятидесятницы господарь был занят, а потому мы слушали обедню в своем монастыре. По окончании ее, без перерыва, также (как у нас) совершили службу с коленопреклонением, причем наш владыка патриарх прочел молитвы по обыкновению по-арабски и по-гречески.

В пятницу после Пятидесятницы наш владыка патриарх отправился попрощаться с господарем. Оставшись наедине с ним и с доминой, он дал им разрешительные грамоты, после того как мы надели на него епитрахиль и омофор: оба они простерлись на землю, и он прочел над ними эти грамоты. Господарь прислал ему милостыню, ранее обещанную. К этому времени мы уже приготовили, занимаясь этим с Пасхи до сих пор, все необходимое для дороги, как приличествует в этих странах путешествующим патриархам и даже епископам. Мы истратили около 600 пиастров на приобретение 21 лошади и 5 экипажей, по 4 лошади для каждого, с их принадлежностями, упряжью, седлами и всем необходимым для экипажей. Карета нашего владыки патриарха стоила 70 пиастров, считая стоимость ее железных принадлежностей, покрытие кожей, суконные покрывала и пр. Теперь у нас было 15 служителей, из коих большая часть были пленные казаки и московиты, которые бежали и были захвачены господарем Матвеем при их поражении, но освобождены нашим владыкой патриархом.