Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]

Отдернув руку, она открыла дверцу машины, вышла и, зажав в руке листок бумаги, побежала к телефонной будке. А я подумал о том, сколько пройдет времени, пока Мак отыщет меня снова. Едва ли мне придется слишком долго пребывать в неизвестности. В наши дни надежные рабочие руки — большая редкость. И предложение Мака о следующей работе не заставит себя ждать.

Я сидел в машине, обдумывая, что я ему отвечу, и весь ужас заключался в том, что я и сам не знал этого.

Устранители

1

Если ваш пункт отправления находится на юго-востоке, а вы хотите добраться до города Рено, штат Невада, и дело происходит летом, а в вашем автомобиле нет кондиционера, тогда для начала весь день, до самого вечера, вы отсыпаетесь в Лас-Вегасе. Ужинать следует не торопясь — ожидая, пока сядет солнце. Дождавшись захода, вы укладываете вещи и устремляетесь в пустыню, которая в вечерней прохладе словно бы застывает и становится переносимой. Всю ночь вы мчитесь сквозь черную пустоту, абсолютно ничем не заполненную, если не считать редких, аккуратно выполненных плакатов, извещающих вас о том, что различные таинственные правительственные сооружения, мимо которых вы проноситесь, — не вашего ума дело, пусть даже выплачиваемые вами налоги пошли на их содержание.

Но вот светает, на горизонте появляется солнце, и вы въезжаете в Рено с твердым намерением побыстрее провернуть затянувшийся развод с женой. Мой развод, впрочем, был уже в прошлом, и я всего лишь разыскивал свою бывшую жену, которая успела снова выйти замуж и жила теперь где-то в окрестностях Рено, на ранчо. По неизвестной пока причине она снова пожелала меня увидеть.

Приняв душ и побрившись, я позавтракал у себя в номере и, растянувшись на одной из постелей-двойняшек в овеваемом прохладным кондиционированным воздухом «люксе» мотеля вблизи Трэкки-ривер, перечитал письмо жены. У них тут, в отличие от Лас-Вегаса, действительно есть речка. Да и в других отношениях Рено больше напоминает подлинный городок, а не раззолоченный игорный дом. Я, конечно, не хочу сказать, будто Рено — добропорядочное, богобоязненное местечко, ни в коем случае. Таких городов в Неваде просто нет. Я, правда, не слышал щелканья игральных автоматов, но, наверное, только потому, что еще было утро, или, может быть, ветер уносил звуки в сторону.

Письмо было адресовано мистеру Мэтью Хелму — Бет, видимо, по-прежнему считала, что конверт не место для фамильярного обращения. Темно-синие чернила, хорошего качества бумага, в верхней части листа монограмма в виде тавро для скота и надпись: ранчо «Двойное Л», Миддл Форк, Невада. Содержание — предельно краткое:

«Дорогой Мэтт,

Когда мы расставались, ты сказал, что в случае нужды всегда готов помочь мне или детям. У меня, конечно, нет права просить, но мы сейчас нуждаемся в твоей помощи.

Искренне Бет (миссис Лоуренс Логан)».

Она ходила в одну из самых строгих школ на Востоке страны (почти уже исчезнувших как фактор воспитания молодого поколения), в которых учили такой устаревшей и негуманной дисциплине, как искусство письма, не задумываясь, как принято теперь, о том, насколько это скажется на чувствительных душах беспомощных учеников. Может быть, это и лежало в основе ее проблемы, хотя она бы не согласилась с подобной формулировкой. С ее точки зрения, проблема была у меня, притом столь ужасная, что ни одна нормальная женщина не могла бы все это вынести. Что ж, возможно, мы оба были правы — по крайней мере, наполовину.

Почерк Бет, во всяком случае, оказался все так же красив, аккуратен, под неукоснительным контролем твердой руки, и я вспомнил красивую, сдержанную и аккуратную его обладательницу. Мы с Бет никогда не ссорились, она была не из тех, с кем можно было ссориться: какой толк кричать на того, кто никогда не повышает голоса? Даже наши отношения мы выясняли в исключительно цивилизованной манере.

— Бет, — обратился я к ней, — почему бы тебе просто не забыть об этом?

— Нет, — прошептала она, — нет, никогда. Как можно!

— Что ж, — заметил я, — тогда, наверное, имеет смысл подвести итог. Я заберу с собой пикап и свое барахло в фотолаборатории. Тебе останутся наш лимузин, дом и все прочее. Там, куда я направлюсь, мебель мне не потребуется.

Она поморщилась и сказала:

— Прости меня, Мэтт. Я просто не могу… Мне очень жаль.

Возможно, ей действительно было жаль, но теперь она и вправду не чувствовала себя спокойно в моем присутствии. Мы прожили вместе около пятнадцати лет — наверное, дольше того, на что я имел право рассчитывать. Но однажды (а я должен был знать, что рано или поздно это случится) война[18], в которой я, как и некоторые другие, участвовал в несколько особой роли, настигла нас.