Путешествие Чандры (СИ)

– Тут всё просто, – махнул рукой Кашьяпа. – У нынешнего царя Малхали родилась дочь. Но он уговорил риши Васиштху – моего брата – превратить девочку в мальчика, ради блага царства и наследования. Но каждый месяц, на одну ночь, юноша становился снова девушкой. Тогда-то и ты и видел её, купающейся в озере. Однажды царевич враждебной страны Аванти пробирался ко дворцу, чтобы попытаться зарезать царевича Малхали. Но наткнулся на озеро и увидел красавицу. Дальше понятно – молодые люди влюбились, сочетались браком, как говорится, гандхарвов, то есть по обоюдному согласию, не ставя никого в известность, и девушка родила этого ребёнка. Но она не открыла своему возлюбленному, кто такая. Ребёнка она, естественно, спрятала у пастухов. Но сегодня возбужденный Мангалом царевич Аванти предпринял поход на Малхали, и пастухи спрятали ребёнка на острове. Едва успели сообщить царевичу. Царевич же, умирая, рассказал тебе, опасаясь, что пастухи убиты и за ребенком никто не придёт. Ну, тут он был прав…

– Ничего себе, «простая история», – вытаращил глаза Каколь. Дхамини с Ями невольно улыбнулись.

– Риши Кашьяпа – духовный человек, – пояснила Дхамини. – Для него мирские вопросы не имеют той важности, как для нас. По-настоящему сложные вопросы для него – о теле и душе, шиве и шакти, о том, какой принцип первичен и как достичь освобождения…

– Хватит, хватит, – замахал руками Каколь, и девушки прыснули.

– Значит, ребёнок – наследник двух царств, ведь он сын обоих царевичей. А вы охраняете крокодила с драгоценным камнем внутри, – подытожил Чандра.

– Именно так, Сома.

– Подумаю, что тут можно сделать, – вздохнул дэв и склонился над малышом.

Покормив младенца, Чандра пристроил его на тростниковой циновке и вышел прогуляться по берегу и подумать. Он повернулся к лунному и звёздному свету, закрыл глаза – так что дэва можно было принять за спящего, такое спокойное, расслабленное лицо у него было, если бы при этом он не стоял. Так прошло некоторое время. В кустах что-то зашуршало – и к Чандре прыгнул олень.

– Вот ты где, дружок, – дэв открыл глаза, улыбнулся и погладил зверушку.

– Вот где ты, Чандра, – насмешливо протянул кто-то, вырастая тёмным силуэтом на фоне леса.

– Я не хочу ссориться, Мангал, – негромко заметил дэв, поднимая взгляд на силуэт.

– Разумеется, не хочешь, – усмехнулся шиванш[9]. – Как только я узнал, что царевич с воинами не нашли труп врага, сразу подумал, что это твои штучки. Но ты же прекрасно понимаешь, что в деле войны я – первый. Взять столицу – вопрос одного-двух дней. Но царевич хочет насладиться, показав голову врага его родителям. Так где труп, Чандра?

– Что? Ты думаешь, у нас соревнование, царство под чьим покровительством победит? – лунный дэв покачал головой, скорее с сожалением. – Дело совсем в другом, Мангал.

– Не пытайся запутать меня, Чандра, – голос Мангала стал угрожающим. – Где ты спрятал тело?

– Зачем оно? В чём заключается удовольствие от лицезрения трупа, Мангал? – голос Чандры звучал по-прежнему мягко и немного печально.

– Мой царевич отрубит голову вражескому, насадит её на копьё и покажет врагам. Тогда они, особенно – старый царь, потеряют мужество и сдадут столицу и всю страну без боя, – пояснил Мангал терпеливо, как ребёнку.

– Это отвратительно и жестоко, – в тоне Чандры прорезались новые нотки, он теперь был не такой мягкий. Наблюдатели в Сурья-локе заметили это.

– Что, Мангалу удастся ли рассердить Чандру? – с интересом вопросил Индра.

– Да, для битвы планет вам потребовались усилия троих, – негромко проговорил Шани. Индра сделал вид, что ничего не заметил, а Сурья-дэв вопросительно поднял бровь, но Шани никак не пояснил свои слова. Ями же слова Мангала явно не понравились, она вздрогнула и глянула на отца. Тот отвращения не выказал.

– Это по-мужски, – пожал плечами Мангал. – Война – дело мужчин, Чандра-дэв. Тебе же выпало пасти коров, вот этим и занимайся. В последний раз спрашиваю – где труп?

– Ищи сам, – Чандра протянул руку в сторону реки. – И не забудь про речное чудовище.

– Чандра, ответь, а не то… – Мангал сделал быстрый шаг вперёд и схватил бы Чандру, если бы между дэвами вдруг не проскочил олень. Мангал на мгновение замешкался, и этого оказалось достаточно, чтобы Чандра бросился в реку. Там он повис серебристым сиянием над водой.

– Вот глупец, – бросил Мангал с досадой. – Ты только оттягиваешь неизбежное. Моё царство, считай, уже победило. И без трупа царевича сопротивление вскоре будет сломлено. Я выйду из этого столкновения победителем, Чандра!

– Ценой истребления целого рода! – прокричал дэв из света. – Это горькая победа, Мангал!

– Говорю же, война – мужское дело. Честь важнее жизни, Чандра! Хотя кому я это говорю – у тебя ни чести, ни стыда нет, – насмехался Мангал. – Слаще всего видеть своего врага мёртвым, Чандра, но тебе, пастуху без чести, этого не понять.

Дхамини сжала кулачки, слушая оскорбления Мангала. Даже Ями нахмурилась. Мужчины же рассмеялись – все, кроме Шани и дедушки Вишвакармы, да Нарады, если отречённого от мирской жизни и утех можно назвать мужчиной.