Путешествие Чандры (СИ)

– Любовь может выражена по-разному, и не всегда это выражение подходящее, – вздохнул Шани, вспомнив, как его собственный отец, Сурья-дэв, долго отказывался принимать его как сына из-за тёмного цвета кожи. – В любом случае, Буддх, помни: если Чандра-дэв будет тебя обижать, плохо выполнять свои обязанности отца, ты всегда можешь позвать меня. И я уж позабочусь, чтобы Чандра-дэв не ушёл от наказания.

Глаза Шани недобро сверкнули, и Буддх снова кивнул. Ему одновременно хотелось и бросится к отцу и обнять его, и оказаться в знакомом ашраме гуру. Поняв его состояние, Шани положил руку на плечо сына Луны и подвёл его к Чандре.

– Помните, Чандра-дэв – если вы будете плохо исполнять свой долг, то снова увидите меня перед собой, – произнёс Шани зловеще. Чандра глянул на сына Солнца недовольно, но пробормотал, что всё понял. На Буддха Месяц не смотрел.

– Ты, должно быть, думаешь, что тебе повезло, – Чандра-дэв мерил взглядом мальчика, сидя на своём роскошном троне. Буддх, вертящий головой туда-сюда, в изумлении от увиденного в Чандра-локе, направил всё своё внимание на отца. «Отнесись к нему как к божеству», – напомнил мальчик сам себе. Но его огорчило, что Месяц смотрел на него с отвращением и досадой.

– Это не тебе подарок, а мне наказание, – произнёс Чандра с раздражением. – Ты – моё наказание, Буддх! Я принял тебя и впустил в свой дом не от сердца, а по принуждению. Не думай, что имеешь право на меня, или на какие-то вещи здесь. Выбери себе комнату подальше, и живи там. Я распоряжусь, чтобы тебя кормили, и одевали. Что там тебе ещё нужно… книги? Брихаспати говорил, что ты любишь читать. Отлично, можешь брать любые книги – слуги покажут тебе, где библиотека. Но не вздумай подходить ко мне, вообще попадаться мне на глаза! Иначе я… я даже не знаю, что с тобой сделаю! Прочь!

С этими словами Чандра подал знак слугам, чтобы те проводили Буддха в самую дальнюю комнату огромного дворца Чандра-локи.

Спустился вечер. Мальчик послушно сидел в своей комнате, как и приказал ему отец. Ему не было скучно весь день – он изучал свою комнату. Чандра-лока сильно отличалась от ашрама Брихаспати. Здесь было всё белым, как снег, или морская пена. Поверхности искрились, словно горные вершины под солнцем. Но холодно не было. Библиотека была не такой большой, как у гуру, но Буддх нашёл несколько незнакомых свитков, чему сильно обрадовался.

– Не так уж здесь и плохо, – сказал мальчик сам себе. По мере того, как Сурья опускался за горизонт, в комнате становилось всё темнее. И холоднее. Тень поднималась снизу вверх, всё выше и выше. Наконец, солнце окончательно ушло, уступив место ночи и звёздам. Буддх сидел в темноте, смутно различая очертания предметов. Никаких светильников в его комнате не было, и он боялся выйти поискать их – вдруг попадётся на глаза отцу, и рассердит его. Мальчик попробовал заснуть – но сон не шёл, и медитация не получалась, мысли сами лезли в голову, как Буддх не старался их выкинуть и сделать голову пустой. Вдруг сыну Луны очень ясно представился ашрам гуру, тёплые огни масляных ламп, вечерние занятия… Даже если гуру был в отлучке, всегда можно было почитать перед сном. Мальчику стало так отчаянно одиноко и холодно, что он заплакал, обнимая себя руками, чтобы немного согреться.

Чандра метался по дворцу – ему покоя не давали воспоминания о сегодняшнем позоре. Все его планы провалились – и в этом он винил Шани, Ями, Буддха – кого угодно, только не себя самого.

– Надо же было Брихаспати так поступить со мной, – жаловался Месяц пустым комнатам и коридорам. – Почему он не сдержал своё обещание? Мы же договорились, что эта история останется между нами, так нет, вытащил всё это грязное бельё на общее обозрение… И Сурья-дэв – я же так ему помогал! Был его тенью, выполнял каждое его желание, несмотря на то, что это было сложно, и Шани меня ударил! А Ями… о, эта Ями! Слишком гордая, чтобы выйти замуж за того, кто не обладает собственным светом…

Тут Чандра вздохнул, и услышал некие иные звуки в своём тёмном после захода Сурьи дворце. Сначала он попробовал убедить себя, что вовсе их не слышит, потом – что ему всё равно. Но нечто, разбуженное этими звуками, нечто из самой глубины его собственной природы, поднималось, и велело к нему прислушаться. Наконец Чандра, устав бороться с собой, направился в дальнюю комнату.

Буддх плакал тихо, только слёзы бесшумно катились по лицу. Внезапно дверь отворилась, и в комнате стало светлее. Буддх поспешно вытер слёзы – в комнату вошёл Месяц. Чандра смотрел на сына с новым выражением – Буддх не мог бы сказать точно, какие чувства испытывает сейчас его отец. Но это были не ярость и гнев, как утром. Вместе с лунным дэвом вошёл свет – светился и сам Чандра, и стены и предметы в комнате начали загораться нежным серебристым светом.

– Ну что ты, Буддх, – Чандра присел на кровать рядом с сыном. – Испугался темноты? Но это ненадолго, ночью весь дворец светится…

Чандра помолчал, а мальчик во все глаза глядел на отца, желая, чтобы тот к нему прикоснулся, приласкал.