Путешествие Черного Жака

– Ваш покорный слуга Помаше Оранжевый, и вы, или Жак Черный. Вы – один из магистров спектра, который не был на Земле несколько веков… Когда оракул сообщил, что один из наших находится среди нас, но в прошлой инкарнации был лишен памяти, – рыжий удивленно вскинул брови, – для нас это стало загадкой… Почему?! Как такое могло произойти?! Лишить памяти магистра довольно сложно, ведь его разумом и силой управляют сами темные боги, и все же это произошло. Ну вот, не буду долго ходить вокруг да около. После того как вы прошли испытание и мы обрели уверенность, что вы – это вы, прошу прощения за некоторую корявость моих словесных построений…

Лиловый тяжело вздохнул: должно быть, его сильно раздражало, что Помаше не может изъясняться кратко и ясно…

– И вот мы собираемся вернуть вам память столетий… Кое у кого из наших были сомнения… Лиловый заметно нахмурился.

– Хочу объяснить, Черный, – сказал он, – что я и сейчас не уверен, правильное ли решение мы принимаем, возвращая тебе память…

– Но почему? – спросил я, все еще несколько ошарашенный откровениями, которые услышал.

– А вы бы не были шокированы, если бы вам объявили, что вы оказываете влияние на судьбы мира?!

– Очень странно, что ты лишен памяти. Мне кажется это подозрительным, может быть, ты знал что-то, чего не следовало знать никому… И я не хочу, чтобы сейчас эти знания…

– Ну хватит на этом! – Седобородый угрюмо посмотрел на Вандерпита. – Нам следует помочь нашему брату в его непростой ситуации… Все вместе мы сможем сделать жизнь людей намного лучше…

«Это еще зачем?» – подумал я.

Меня вдруг стали терзать серьезные сомнения, а стоит ли мне возвращать память. Без нее до того времени, как я попал в лес, мне очень даже неплохо жилось. К тому же выяснилось, что виной всех моих злоключений оказались эти трое, решившие, что я магистр и меня во что бы то ни стало надо испытать. Так вот о чем говорил Ессиан, когда упоминал о довлеющем надо мной проклятии, которое не носит агрессивного характера.

– Ты готов к обряду, Черный? – спросил седобородый, наверное заметив мои колебания.

– Братья, может, нам все же стоит одуматься, – выкрикнул Лиловый.

Как оказалось позже, он был самым предусмотрительным…

– Полагаю, Вандерпит, мы все уже обсудили. – Старец был непреклонен.

– Что ж, в таком случае я снимаю с себя всякую ответственность.

На его последнюю реплику никто не обратил внимания, словно Вандерпита в природе не существовало.

– Мы все подготовили для ритуала. – В глазах седобородого светилась решимость.

Я снова посмотрел на Селену, но она, кажется, одобряла происходящее.

– Это величайшая возможность, Жак, – сказала она, – тебе откроются такие тайны, которые твоим воспитательницам даже не снились… После того как ты вернешь себе память, тебе уже не потребуется обучение – ты станешь тем, кем ты должен был быть с самого начала. Одним из самых могущественных колдунов этого мира.

– Между прочим, я уверен, – сказал седобородый, – что все происходившее с тобой с самого рождения отнюдь не было случайностью: то, что ты попал к ведьмам – было предопределено свыше…

– Ладно, когда вы хотите, чтобы я вернул свою память?

– Прямо сейчас… – Магистр Олаф Серый извлек из своих одежд пузырек с темной жидкостью и золотой амулет на длинной цепочке.

Амулет состоял из двух шариков, которые соприкасались и издавали глубокий гудящий звук.

– Что, мне надо это выпить?

– Да, магистр. – Седобородый сунул мне в руки склянку, которую я одним быстрым глотком осушил.

На вкус жидкость оказалась сладковатой, потом мне почудилось, что она кислая, затем во рту стало приторно и горько.

– Гадость какая, – сказал я.

– Так… смотрите сюда! – Олаф принялся покачивать перед моим носом амулетом, и странное дело – шарики вдруг стали двигаться весьма странно: вместо того чтобы синхронно раскачиваться, они разошлись в стороны, а потом принялись биться друг о друга и вдруг начали описывать полукружия.

Зрелищем этим был заворожен не только я. Мельком взглянув на Селену, я увидел, что и она не может оторвать взгляда от амулета Олафа.

– Не отвлекаться, – выкрикнул седобородый, – ни в коем случае не отвлекаться!

– Хорошо-хорошо. – Я сосредоточенно уставился на шарики…

Через какое-то время их мерное постукивание стало меня убаюкивать, потом будто грянул гром, и неожиданно я прозрел…

Все, что происходило прежде, в прошлых инкарнациях, моих воплощениях, моих жизнях, потоком хлынуло в мой разум. Вокруг все обратилось в тихий покой, не стало ничего – только ледяное безмолвие, пустота, мерное постукивание шариков друг о друга да еще чье-то отдаленное бормотание. Поначалу, вспомнив о себе слишком многое, я ужаснулся – я был страшен, я был жесток, я был кровожаден и зол, – моя лютая природа внушила мне трепет, желание отшатнуться, сбежать от себя… Но постепенно восприятие мое трансформировалось, оно изогнулось, как тлеющая в огне кора дерева… Я почувствовал, что весь объят пламенем, резкая вспышка – и я открываю глаза…