Путешествие Демокрита

— Не верь ему, господин, — неожиданно вмешался в разговор один из проводников. — Мы, египтяне, с ужасом вспоминаем правление фараонов — строителей пирамид. Не долго пришлось им полежать в своих гробницах. Восстание народа опустошило большие пирамиды, статуи Хеопса были разбиты. Сейчас мы не вспоминаем даже его имя, чтобы не накликать себе другого такого царя.

— Вот видишь, Паисий! — обрадовался Демокрит. — Не все в Египте согласны с тобой. Преданность вовсе не всегда украшает человека. Любой из нас с уважением называет имя героя, для которого долг дороже богатства, благополучия и даже самой жизни. Но безропотно подчиняться насилию — в этом нет никакой доблести. У нас, греков, существует предание об искусном мастере афинянине Дедале. Царь острова Крита Минбс насильно удерживал его у себя, не желая отпустить замечательного зодчего. Но там, где действует сила, покоряется только робкий. Скрепив воском птичьи перья, Дедал сделал себе и своему сыну Икару крылья и на них улетел от Миноса. Он не побоялся рискнуть своей жизнью и жизнью сына — Икар погиб во время бегства, не испугался мести могущественного царя, отыскавшего его даже на далекой Сицилии, — все ради того, чтобы не подчиниться тирану. Гордость свободного человека, не смиряющегося перед насилием, оказалась у Дедала сильней страха, приковывающего человека к земле. Это прославило замечательного мастера даже больше, чем его удивительное искусство.

Паисий хотел что-то возразить Демокриту, но потом, искоса взглянув на проводников, тащивших мешки с пищей, кувшины с водой и тяжелые мотки веревок, на Диагора, ковылявшего чуть позади своего господина, нахмурился и не сказал ничего.

Через два часа путешественники были уже на корабле, а вечером того же дня подплывали к большому городу Мемфису.

У КАЖДОГО СВОИ ОБЫЧАИ

Здесь кораблю Паисия предстояла длительная стоянка. Надо было сгрузить часть товаров, взять на борт зерно, которое приказчик Аркесилая должен был выменять в Фйвах на листы папируса.

Чтобы не терять бесполезно время, Демокрит решил осмотреть Мемфис. Он ходил по улицам этого шумного многолюдного города, вслушивался в долетавшие до него обрывки разговоров и старался разобраться в путанице улиц древней египетской столицы. Вскоре Демокрит обнаружил, что город с трех сторон окружен водой — с востока Нилом, а с севера и запада большим искусственным озером, образовавшимся благодаря запруде, поставленной на реке.

Демокриту рассказали, что плотину постоянно охраняют персидские часовые: завоеватели опасаются, что из ненависти к ним кто-нибудь попытается разрушить запруду и затопить город. Стихийное бедствие может довести и так постоянно голодных и недовольных жителей до отчаяния, и тогда не миновать восстания народа против персов, которое легко может распространиться и охватить всю страну.

На севере Мемфиса, на берегу озера, Демокрит осмотрел дворец фараонов — основателей города. Египтяне говорили, что, с тех пор как построен этот дворец, сменилось семьдесят пять поколений. Демокрит подумал, что у себя на родине он не знает ни одного сооружения, которое могло бы сравниться в древности с мемфисским дворцом или пирамидами. Две тысячи лет назад греки жили где-то на севере, а Грецию населяли совсем другие племена, о которых никто не может рассказать ничего достоверного.

Сейчас во дворце фараонов жил персидский наместник. Здесь же среди тенистых садов, обильно орошаемых водой из озера, высились красивые дома персидской и египетской знати. На берегу Нила Демокрит увидел храм главного бога Мемфиса Птаха, которого почитали как покровителя ремесла и искусства. Приезжавшие из Египта мореходы рассказывали, что это божество во всем походило на греческого Гефеста, но египтяне почему-то редко изображали его в образе человека. Обычно Птаха почитали в образе быка, и земным его воплощением считался Апис, черный бык, которого содержали в храме. Не всякий черный бык мог быть воплощением бога Птаха. Двадцать восемь священных примет, которые знали только посвященные, должны были быть у теленка, чтобы жрецы объявили его Аписом. Впрочем, главные приметы знали все жители Мемфиса. На лбу у Аписа должно было быть небольшое треугольное белое пятнышко, на спине другое пятно, напоминающее распластавшегося в полете коршуна. Остальное — рога, волосы на хвосте, язык и другие признаки — было тайной.

Бык жил в храме, и красивейшие девушки города прислуживали ему. Сам фараон приезжал в Мемфис, чтобы совершить жертвоприношение Апису. Многочисленные подарки Апису забирали себе жрецы храма.

Когда Апис умирал, вся страна погружалась в траур. Траур длился до тех пор, пока не находили теленка, расцветка которого доказывала, что в нем обитает дух Птаха. Тогда жрецы объявляли его Аписом и устраивали новому богу торжественный въезд в Мемфис. Целую неделю длились празднества. Страна радовалась и ликовала: ремесло и искусство вновь обретали могущественного защитника и покровителя.