Путешествие «Галеота»

— Убери вон в тот шкафчик. Теперь это твоя обязанность — заполнять журнал. Терпеть этого не могу. Всё равно потом даже я не понимаю, что там написано.

— А что мне туда писать?

— Что хочешь. Всё равно мы не отчитываемся. Главное, даты заходов в порты, значимые происшествия и координаты, если встретили что-то интересное. Это может пригодиться нам самим. Остальное — по желанию, хоть собственный дневник веди. Ладно, давай начнём обучение, раз я обещал.

Войд вышел на палубу, не оглядываясь, идет ли за ним Стелла. Подойдя к центральной мачте резко обернулся, так что девушка чуть не налетела на него.

— Начнем с терминов. Хочешь быть среди корабелов своей — говори только их. Не знаешь правильного слова — лучше покажи рукой. А не то обидятся и будут считать сухопутной мышью.

Стелла кивнула и отступила на шаг.

— Поехали. Там нос, там корма. Упаси тебя небо, назвать корму задом или как-то ещё. Растерзают и съедят без соли. Нос и корма. Начнем с носа.

Войд бегом отправился в указанном направлении, так что девушка с трудом за ним поспевала.

— Видишь маленькую мачту на носу? Это бушприт. Потом расскажу, зачем он нужен. Надстройка на носу — полубак. Там каюты экипажа, камбуз и гальюн.

Капитан делал короткие остановки, показывал на деталь корабля пальцем, называл и бежал дальше.

— Первая мачта — фок, вторая — грот, третья — бизань. Палуба между фоком и гротом — шкафут. Между гротом и бизанью — шканцы. Запоминаешь?

Остановившись, Войд задумчиво прошёл по шканцам, словно вспоминая что-то.

— Это особое место. Тут зачитывают приказы, награждают отличившихся и наказывают виновных. Считается, что за совершённое на шканцах нарушение следует наказывать вдвойне.

Зимородок довольно улыбнулся.

— Но это на военных и кораблях торговых компаний. А мы не будем чтить дурацкую традицию. Едем дальше. Надстройка на корме, сразу за бизань-мачтой — ют. Там капитанская каюта, кают-компания и крюйт-камера.

Наткнувшись на непонимающий взгляд Войд пояснил:

— Крюйт-камера — это оружейная на военном корабле. Нам, надеюсь, не пригодится. Так, сверху на юте — ходовая рубка, он же ходовой мостик, он же капитанский мостик. А сейчас сделаем паузу. Всё что услышала — записать, что не запомнила — спросить ещё раз. Можешь в своей каюте. Записи покажешь. Бегом!

Ничего не оставалось делать, как вернуться к себе и за столиком под иллюминатором вспоминать, рисовать в тетрадке кораблик и подписывать его части. Стелла справилась быстро и, уже выходя из каюты, увидела своё отражение в маленьком зеркальце на двери. Она уже успела забыть об утренней стрижке, учиненной коком. Оказалось, что справился он очень даже неплохо, несмотря на ужасные ножницы. Девушка поправила ставшие непривычно короткими волосы — очень симпатично получилось, ей даже нравилось. Вот если бы еще похудеть… Она вздохнула и побежала обратно к капитану.

— Молодец, быстро, — Войд нашёлся на капитанском мостике, — пойдем, покажу кое-что.

Они вышли из рубки, и капитан отвёл её на нос.

— Смотри, — Войд рукой указал вперед.

Солнце уже поднялось высоко, и корабль скользил над пронзительно-белыми облаками. Вокруг, насколько хватало взгляда, сияли пушистые перистые замки. А впереди, синими исполинами из пуховой перины поднимались верхушки гор.

— Вон там, между Иглем и Маатром, лежит Тёплый перевал. Им не очень часто пользуются, мелковато для кораблей. Но нам он подходит — срежем хороший крюк.

Стелла присмотрелась. Между двух вершин узкой лентой ползли облака. Даже отсюда было видно, как среди белых локонов мелькают тёмные острые скалы и корявые узкие тени.

— Поэтому ты будешь нашими глазами. Идём.

Они сошли с полубака. Над головой хлопали паруса и тоненько пищали корабельные крысы, бегающие по такелажу. Около грот-мачты нашёлся маленький незаметный люк. Открывался он хитрым рычагом, спрятанным под крышкой. Войд с натугой дернул рукоятку и крышка уползла в бок. Стелла с интересом заглянула в открывшийся провал: узкий темный туннель, со скобами на стенке, вел вертикально вниз. А вместо дна, в квадратном окне мелькали несущиеся под кораблем облака. Там, из корпуса корабля, вертикально вниз торчала короткая мачта, с огороженной площадкой на конце.

— Готова? Спускайся.

— Я? Туда?

— Вот держи, это карабин, зацепишь за кольцо. А это ремень — вот так крепится. Не бойся, не вывалишься.

— Нет! Ни за что, не полезу туда.

Войд строго посмотрел на Стеллу и поджал губы:

— Полезешь. Ты — старпом, а значит тебе сидеть в кукушкином гнезде. Давай быстрее, мы скоро дойдем до перевала.

— Нет, я не полезу, нет прошу, не надо…

Зимородок резко шагнул к девушке, оказавшись к ней вплотную и, наклонившись, зашептал на ухо:

— Прекрати истерику, дура. Или ты мой старпом, или я высажу тебя в ближайшем порту. Если старпом — перестань позориться перед командой. Всё, собралась и спустилась в гнездо. Никто оттуда ещё не выпадал.

Руки Войда обняли Стеллу. Ей захотелось возмутиться, сказать, что она не собирается обниматься, особенно, с ним… Но он только защёлкнул карабины на страховочных ремнях за спиной и отступил.

— Вниз!