Путешествие Иранон (СИ)

Пока он говорил это, бледные щеки окрасил легкий румянец, какой бывает от снежного ветра. Руки, украшенные ритуальными шрамами, он демонстративно скрестил на груди, давая понять, что намерения ломарца непоколебимы и обсуждаться другими не могут.

Рядом с ним послышался новый голос. Тихий и вкрадчивый, принадлежащий невысокому мужчине, с ног до головы закрытому синей тканью жителей Зара. В единственной открытой щели на лице блестели яркие, серебристые глаза.

— Я не предполагал служить иным и не желаю вступать в культы, но готов стать заботливым мужем для царицы. На родине меня обучили всему, что может потребоваться для этого: от боевых искусств, до работы по дому.

Корнелиус злобно усмехнулся, посмотрев на зарца с отвращением.

— Оскоплению тебя тоже учили?

— Лекарское дело мне тоже под силу.

Ему тут же ответила будущая царица, благосклонно кивнув головой:

— Мой благоверный супруг, я понимаю и принимаю твою позицию, ты волен молиться своим богам и проводить свои ритуалы.

— Спасибо.

Взгляд Фоули переместился на следующего мужчину в шеренге. Он был тоже невысок, но крепок. Не отличался красотой, но загрубевшие ладони и узловатые пальцы говорили о немалом трудолюбии. Лысая голова и глубоко посаженные глаза невольно ассоциировались с воловьим хмурым взглядом.

— Большую часть жизни я провел рабом, в нелегком труде прокладывая себе путь к знаниям и власти, но после смены глав у меня ничего не осталось, даже семьи. Жизнь здесь мне кажется долгожданным отдыхом, будто Высшие услышали наконец мои молитвы, обращенные к ним.

— Неужели тебя тоже не волнует ритуал?!

— Ерунда, лишь скромная плата.

Недовольно сплюнув кровь, Фоули повернулся к последнему из мужей. Высоченному, плечистому, сильному оборотню, обросшему густой коричневой бородой. Возвышаясь над остальными, он добродушно улыбался, слушая чужие рассказы, и едва дошла его очередь, с жаром поддержал супругов.

— Это и платой не назовешь!

— Но как же потомство? Как же дети?

— Ха! У меня их шесть! Шесть! От двух жен близняшек. Такие они милые были, когда я их впервые увидел, так делить и выбирать не хотел, что взял обеих в жены и ни разу не пожалел, хотя лисиц хитрее них даже представить сложно. Старший вот, детиной вымахал, чуть ли не с меня ростом, и вызов мне бросил, место хэрсира занять захотел, а я и не стал противиться. Что мне за власть цепляться? Я не молод, и сын у меня хоть куда, пора ему ответственность брать за свое поселение, учиться быть вожаком, а то мамки совсем разбаловали.

— Неужели ты даже скучать по ним не будешь? Переживать?

— С чего бы? Они в Лунде и без меня разберутся, а надо будет, сядут на торговый корабль и приплывут повидаться. Я им еще и Ориаб покажу заодно, никто из оборотней поди не видел такой красоты, а уж что говорить о местных фруктах и еде. Чую, после оскопления понадобится пара слуг, чтобы катать меня по коридорам, сам я ни за что не стану сдерживаться в десертах.

Выслушав его, Ма усмехнулась, с теплотой смотря на оборотня, кажется, он нравился ей больше остальных, и мужчина явно отвечал ей тем же, почти не сводя глаз с будущей царицы. Их настолько сильно тянуло друг к другу, что мне стало неловко даже просто находиться рядом, переглядки супругов всё больше походили на что-то исключительно интимное. Сгорая от стыда, я уговаривала себя ни в коем случае не представлять их вместе, хотя пара выходила просто потрясающая.

Интересно, знает ли этот оборотень Вильгельма? Если подумать, то Лунд совсем рядом с ним…

Во дворце

Ухватившись за призрачную надежду, я, чуть наклонившись к Ифе, постаралась спросить ее как можно тише:

— А можно мне поговорить с ним?

— Зачем?

— Мне кажется, он может быть знаком с моим другом.

— Хм…

Прикусив губу, культистка задумчиво посмотрела на оборотня. Знакомство с Фоули формально было закончено, Ма отдала распоряжение ломарцу по имени Алос, чтобы тот проводил нового мужа в спальни. При всей своей язвительности и силе, у Корнелиуса не было никакого шанса противостоять поклоннику иных.

— Я это так просто не оставлю!

— Ты еще можешь вернуться на родину и объявить себя бесхребетным трусом, который отказался помогать собственной стране.

Ломарец грубо схватил Фоули за плечо и, крепко стиснув, дернул за собой в коридор. Ма не без удовольствия проводила их взглядом и, кивнув остальным мужьям, направилась в соседний проход, укрытый золотыми занавесями. Видя, как оборотень уходит, я вновь повернулась к Ифе, вцепившись в ее руку.

— Пожалуйста…

— Благодетельная Ма! Будущая царица! Позвольте попросить вас о милости.

Ткнув меня локтем в бок, культистка поклонилась, а я поспешно повторила жест за ней. В отличии от панибратского отношения с Кибелой, обращение к новой властительнице Ориаба у Ифе было нарочито вежливым и отстраненным, будто девушки не контактировали ранее. Удивленно изогнув бровь, Ма остановилась, смотря на нас так, будто видела впервые.

— Да, что ты хотела, жрица моря?

— Позвольте моей гостье встретиться с одним из ваших супругов, чтобы уточнить дела в Тирио.

— М-м-м, и кто тут у нас?

— Ветвь первого древа.