Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно

Коллективизация была концом кулацких хозяйств, и естественно, что они были основными проводниками идей оппозиции.

Но ведь крестьяне понимали, что, уничтожив рабочий скот, они попадут в голод? Да, безусловно. Но наверняка была наглая мыслишка о том, что в случае чего государство поможет. И государство помогло бы, если это дело уже не было в руках бюрократического аппарата.

Похожее потом повторялось не раз, например, недавно во время кампании по борьбе с пьянством. Цель была – снижение пьянства. Но материальный показатель был – снижение продажи водки. И вместо борьбы с пьянством стали свертывать производство спиртного, уничтожать виноградники, останавливать пивзаводы, безжалостно разбивать сотни миллионов бутылок. Всяк спешил отчитаться в борьбе с пьянством.

Так и тогда. С коллективизацией в Политбюро торопились, но в шею никто не гнал. Предполагалось, что это дело сугубо добровольное, основанное на показе преимуществ колхозов. Но бюрократия спешила отчитаться в блестящих показателях, да плюс оппозиция со своей критикой уже начавшего осуществляться решения. Народ в тех местах, где общинные отношения были слабыми, был спровоцирован на безумие и смерть от голода.

Бюрократия не могла признаться в том, что она натворила в этих районах. С вновь образованных колхозов было взято зерно в обычных нормах и, вероятно, с надежной, что крестьяне как-то выкрутятся и все само собой образуется. Когда правительство бросилось спасать положение, то было поздно – люди уже умирали. Сталину ничего не оставалось, как выплеснуть ярость за смерть миллионов граждан на бюрократию (нарком земледелия возглавил список расстрелянных), на оппозицию, на кулаков.

Виноват в голоде Сталин? Да, виноват! Ему надо было понять, что такое его обюрокраченный аппарат. Но кто это понимает и сейчас?

Но даже идиотские в своей поспешности действия бюрократии не вызвали бы голода – она ведь не распространяла идей об уничтожении скота. Основная вина за кровь умершего от голода народа лежит на оппозиции, на людях, которые по своей амбиции или глупости, своими воистину кровавыми болтовней и умствованиями спровоцировали народ на смерть.

Автор полагает, что именно страшные потери в начале коллективизации, плюс наглеющий фашизм в Европе, плюс действия оппозиции – пятой колонны — в Испании привели к тому, что на оппозицию перестали смотреть как на заблуждающихся друзей по партии, как на заблудших овечек. Оппозицию стали рассматривать как бешеных собак, способных укусить в любой момент.

Но Бог с ней, с оппозицией, или черт с ней. Главное, что к середине тридцатых годов у СССР появилась единая голова – Сталин и народ СССР стал единым, готовым к любым испытаниям. А голова эта была не ординарная.

ГЛАВА 2. УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ

ДЕЛО ГЕССА

Поиск причин поступков выдающихся исторических личностей, например, того же Сталина, сродни детективу. В детективе следователь, вместе с читателями, обнаруживает преступное деяние, вместе с читателями определяет его мотивы и на их основе определяет круг возможных преступников. В политике эти детективные сюжеты лишь закручены слегка по-другому: есть поступок, есть действующее лицо – надо определить мотивы.

Но в детективах поиск причин преступления ведет следователь, который по своему уму, по жизненному опыту способен поставить себя на место преступника и в связи с этим способен и понять мотивы его действий. Глупо выглядели бы Шерлок Холмс, адвокат Мейсон или майор Пронин, если бы использовали для своей работы жизненный опыт семилетнего ребенка. Скажем, обнаружив в темном переулке волосатого мужика, снимающего с оглушенной девушки трусики, на основании этого своего опыта сделали бы вывод, что мужик собирается эти трусики постирать.

А в детективах нашей истории таких следователей хоть пруд пруди. Ведь все они мудраки, все они вышли из кухни государственного аппарата и имеют жизненный опыт борьбы в нем. Борьбы за обладание постом, креслом, привилегиями, а в конечном итоге – борьбы за деньги, за доступ в спецраспределители, где можно приобрести дефицитные продукты и набить ими брюхо. Для достижения этих целей им годится и подлость, и трусость, и низкопоклонство. Эти кухонные бойцы – люди способные. Способные на все. Естественно, что когда такой боец начинает исследовать мотивы поступков государственных деятелей, у него нет никакого опыта, кроме своего, и не хватает фантазии мысленно подняться до уровня этих деятелей.