Путешествие к Центру (Битва за центр - 1)

- Возможно, - ответил я ему. - Трудно сказать, что считать городом, а что - нет. Мы придем к большой стене с громадным количеством входов, которые ведут в лабиринт коридоров. Порядка миллиона дверей - и все закрыты. Исследование таких комплексов занимает у КИЦ несколько лет, а изучение аналогичных больших комплексов в системных узлах займет, с их неторопливыми методами, пожалуй, несколько столетий. Они уже вычислили, что в узловых точках должны быть шахты, которые ведут до самого низа, и рано или поздно, вооружившись терпением и следуя методике, они их обнаружат. Возможно, они правы.., но в настоящее время тактика Саула, похоже, дает сто очков вперед их черепашьей стратегии. Мы устало тащились по пустынной местности. В свете фонарей все сверкало белизной. Территория была поделена с геометрической точностью, распадаясь на прямоугольники и пятиугольники, в каждом углу которых возвышались колонны, поддерживающие кровлю. Мы шли вдоль стен, некогда разделявших секции, где давным-давно покоились озера искусственных фотосинтетических, электросинтетических и термосинтетических веществ. Пещерники смотали свои поля и осушили резервуары, забрав все с собой, когда отправились дальше в глубинные слои.

Вся эта система представляла собой самоподдерживающийся экологический блок; законченную, работающую экосферу. Теперь она была мертва, как поверхность какой-нибудь планеты, пережившей космическую катастрофу или ядерный холокост. Это был абсолютно заброшенный мир-призрак. И все же.., может быть, его хозяева переместились в другую закрытую экосферу, на сотню или на сотню тысяч метров под нашими ногами.

Я попытался представить очередь у лифта и вспомнил старинную шутку про наблюдателя, стоящего на месте, когда мимо него проходит друг за другом все население Китая, - очередь эта никогда не кончится, потому что китайцы рождаются быстрее, чем успевают проходить.

У пещерников, как я предположил, таких проблем не возникало - раса, сумевшая наладить жизнь в закрытой и запечатанной экосистеме, наверняка должна поддерживать стабильную численность населения. Но полностью уверен я быть не мог. А вдруг именно из-за нестабильной численности пещерникам пришлось добавлять своему миру уровень за уровнем, чтобы обеспечить больше жизненного пространства? В этом случае в глубинах Асгарда могла однажды произойти катастрофа.

Я попытался отбросить эту мысль, утешая себя тем, что в конце нашей экспедиции станет гораздо яснее, что здесь происходит.

Мы пришли, как я и предполагал, к стене - длинной высокой стене, плавно загибавшейся в обе стороны, насколько хватало глаз. Прямо перед нами оказалась раскрытая дверь, помеченная с обеих сторон как Саулом Линдраком, так и Мирлином: три таинственных иероглифа - два слева, один справа. Проем был достаточно широк, чтобы через него могли пройти санки.

Я шел во главе, оглядываясь на своих спутников и стараясь не пропустить пометок Саула, то и дело дергая языком магнитофон, чтобы найти место, с которого были записаны мало-мальски значимые подробности. Я продолжал идти вперед без остановок и не заметил тонкий проводок, который поджидал меня в темноте за дверным проемом. Сопротивление ноге я почувствовал только в момент контакта, но было уже поздно.

Не успел я в панике оглянуться, как нечто напоминающее миниатюрное солнце, вылетело из темноты прямо мне в голову.

Глава 20

Говорят, дураки бросаются очертя голову туда, куда ангелы боятся зайти на цыпочках.

Я мог бы со знанием дела оспорить это утверждение, заметив, что дураки спотыкаются там, где ангелы продолжают стоять на ногах. Это не обязательно плохо, ведь если пистолет-огнемет нацелен в то место, где должно быть ваше лицо, то вам лучше всего в этот момент споткнуться и упасть.

Пистолет-огнемет вовсе не выпускает огненную струю. Он просто выплевывает чрезвычайно нестабильную горючую жидкость, которая самовоспламеняется при контакте с кислородом. Горит она очень быстро и жарко, поэтому человек, в которого направлен выстрел, попадает в стремительно расширяющееся газовое облако. Иногда лучше броситься к этому оружию, потому что увернуться от него удается, лишь опустив голову как можно ниже. Чем дальше вы от него будете, тем ниже вам придется пригибаться.

Когда я споткнулся о веревку, натянутую Мирлином в дверном проеме, то был достаточно близко. Миниатюрное солнце прошло в десяти сантиметрах, но расширилось еще не настолько, чтобы обжечь меня. Испускаемого им электромагнитного излучения оказалось недостаточно, чтобы прожечь тяжелый скафандр. К тому времени, когда раздался второй выстрел, я уже лежал на полу и собирался оставаться в таком положении, пока все не кончится.