Путешествие на берег Маклая

Еще живые животные пытаются спастись, но в горшок всыпают аян, бау или дегарголь, наливают воды, на одну треть морской, а затем накрывают горшок зелеными листьями и скорлупой кокосового ореха и ставят на огонь. Смотря по содержимому, горшок стоит на огне час или более. Мужчины ломают сухие тонкие поленья на колене или на большом камне, женщины – на голове.

Когда кушанье готово, ставят горшок с круглым дном на соломенный кружок. Хозяин раскладывает кушанья по поставленным кругом табирам; лучшие куски достаются гостям и ему самому, худшие – детям и женщинам. К этому времени обыкновенно уже совсем темнеет, тем не менее костер не разжигают ярче, а сидят в темноте и медленно жуют и едят трудно перевариваемую пищу.

Чтобы до некоторой степени удовлетворить потребность в соли, пьют, приложив табир к губам, жижу, в которой были сварены в небольшом количестве морской воды гусеницы, пауки и ящерицы. Женщины удаляются в хижины. Время от времени слышны крики детей и тихая беседа мужчин, жующих свой бетель и курящих сигары. Но эти звуки скоро умолкают, мужчины разводят в хижинах небольшие костры под своими барлами и засыпают; но им приходится нередко вставать, так как огонь под ними часто гаснет, и холод ночного воздуха их будит.

Так проходят дни у жителей берега Маклая. Перемены вносят только войны, посещения соседних деревень и празднества, которые устраиваются в их собственных деревнях или у соседей.

«Мыс Уединения» на берегу Маклая, 1872 г.

Батавия, 22 ноября 1874 г.[186]

(в ночь перед отъездом в Сингапур).

Повседневная жизнь папуасов (продолжение)

„Die Gegenwart allein ist wahr und wirklich“. (Одно только настоящее истинно и действительно.) (Schopenhauer. Раrеrga und Paralipomena, 1, 441.) „Und wenn’s euch ernst ist was zu sagen, ist nötig Worten nachzujagen?“ (Если вам нужно серьезно что-нибудь сказать, неужели необходимо гнаться за словами?) (Gоеthe. Faust, 1.)[187]

Разрисовка лица и тела. Папуасы раскрашивают себе лицо красной и черной краской; красную употребляют больше молодые, черную – чаще пожилые. Молодые люди (маласси), пятнадцати-тридцати лет, соблюдают этот обычай в особенности; они придумали разные рисунки и смешения красок, которыми они покрывают лицо и спину.

В обыкновенные дни они ходят нераскрашенными или раскрашенными лишь немного, напр., обводят глаза кружками или проводят вдоль носа черту, которая соединяется с другой чертой, проведенной от одного виска к другому, на месте сбритых бровей, у основания лба. Но во время праздников все лицо намазывается красной краской, по которой проводится еще несколько белых и черных черточек.

Одна из самых употребительных – вышеупомянутая черта внизу лба, соединяющаяся накрест с проведенной вдоль спинки носа линией. Иногда одна половина лица окрашена в черный цвет, а другая – в красный, что производит своеобразное впечатление. От затылка несколько параллельных линий идет вдоль спины до талии.

Отдельные фигуры изображаются на лопатках, напротив того, грудь раскрашивается редко и еще реже проводится несколько цветных линий на ногах. Более старые туземцы, свыше тридцати лет (тамо), почти не пользуются красной краской и заменяют ее черной. Они красят ею волосы и лоб и проводят полосу вдоль носа до его кончика, в особенных случаях красят лицо и всю голову.

Есть, однако, деревни, где вследствие обилия черной краски туземцы намазывают ею все тело и притом настолько старательно, что ее можно принять за их натуральный цвет. Так, напр., несколько человек с Кар-Кара, посетивших меня, были сплошь покрыты черной краской, что придавало им своеобразный, отличный от остальных вид.[188]

Женщины берега Маклая появляются накрашенными редко, причем не так строго придерживаются определенных правил в отношении раскраски, как мужчины.

Относительно ухода за волосами я говорил уже в антропологических заметках. До моего приезда папуасы употребляли для стрижки и бритья бамбуковые ножи и осколки кремня.

Теперь они стригутся и бреются осколками стекла, которые [получают от меня или] собирают около моей хижины.

Я видел у них, однако, еще другой способ удалять волосы. Они берут 2 тонких шнурка или 2 крепких стебелька, связывают их вместе и обвивают вокруг пальца левой руки, а правой их закручивают. Шнурки держат перед самым лицом, волосы попадают между двумя шнурками и закручиваются с ними; достаточно затем небольшого движения руки, чтобы вырвать с корнем несколько волосков.

Хотя операция эта, судя по моему собственному опыту, очень болезненна, тем не менее папуас, занимающийся таким выдергиванием иногда 3–4 часа, никогда не делает гримас, что мне неоднократно приходилось наблюдать с удивлением.