Путешествие на Элос

- А, стексы! А чем они отличаются от мужей? – поймав мой многозначительный взгляд, Келла смеётся. – Шучу. С мужьями кто как хочет, тот так и обращается. Неприлично лезть в чужой семейный уклад, Алия.

- И всё же… - вскидываю брови. – Мы ведь уже начали его обсуждать.

- Ну… да. Платье тебе, это, кстати, не идёт. Попробуй вон то.

Я послушно беру в руки другое платье – более открытое, такое же узкое как те, которые носит Келла. Как по мне, я в нём выгляжу суповым набором.

- Лайза вспыльчива. Не то чтобы жестока… Скорее авторитарна и жестковата. У неё много мужей. И договорных тоже много. Она в родстве почти со всеми знатными семьями в городе. Конечно, Астера она отпустила потому, что решила, что с его матерью покончено. Ну, в тот момент она так решила. А на утро, скорее всего, одумалась и вспомнила о том, что жизнь переменчива. Сейчас зайхар Калате обвиняют в экономическом преступлении и финансовых махинациях. Это очень серьёзное обвинение. В нашем обществе есть ресурсы общественных фондов – это то, что собрано с налогов и пожертвований, получено с работы общественных предприятий, и то, что предназначено для благоустройства города и других социальных нужд. На эти деньги, к примеру, работает и Центр Распределения Мужей, и наши выкупы за мужей тоже идут в общественный фонд. У всех уважаемых зайхар есть и свои фонды, и смешивать эти два источника ни в коем случае нельзя. Мы все хотим жить в благоустроенном безопасном мире. А если кто-то тащит оттуда средства и использует для личных нужд…

- В принципе, поняла. Никого не удивляет, что одна из зайхар, явно немолодая, раз у неё такой взрослый сын – на это пошла?

- Удивляет! Многих удивляет! Но факты на лицо! Если Калате не сможет доказать свою невиновность, её могут и вовсе лишить гражданства. Некоторые зайхар, такие как Лайза, уже просят её вернуть в материнский дом мужей и сыновей, рождённых от них. Думаю, у неё сейчас полный коллапс как в жизни, так и на производстве. И подозреваю, обстановка не способствует тому, чтобы разобраться в делах и что-то доказать.

Мы ещё какое-то время подбираем мне платье, причёску и макияж. Я всё сильнее страдаю от того, что в этом мире, видимо, вообще не носят брюк. С причёской Келла вовсе машет на меня рукой – всё, что она может предложить, смотрится на моей аккуратненькой стрижке невыносимо дёшево. В конце концов нас прерывают звуки музыки, доносящиеся со стороны центрального корпуса, и Келла, опомнившись, спешит за сумочкой. У меня сумочки нет. Я с тоской понимаю, что карманов теперь – тоже. Приходится позаимствовать одну у Келлы и мы, наконец, выдвигаемся к месту сбора.

Поначалу вечеринка кажется довольно тихой. Я уже начинаю привыкать к подобным собраниям, которые, похоже, местные дамы устраивают не реже раза в неделю. Играет негромкая музыка, официанты – сплошь мужчины – разносят напитки в высоких бокалах и закуски наподобие канапе. Женщины общаются негромко и спокойно, легко знакомятся, иногда представляют и мужей, которые старательно держатся у них за плечами, но в целом с достоинством.

Часам к девяти я уже начинаю скучать и подумываю о бегстве, когда ко мне подходит Хэлен.

- Не вздумай уходить, - она подмигивает. – Келла сейчас наверняка отправится развлекаться со своим единственным, а у тех, кто поопытней, ещё вся программа впереди.

Оп-па… Даже не знаю, хорошо это или плохо. А если поразмыслить… то не чёрт ли с ним? Сколько вообще можно думать головой?

- Остаюсь, - соглашаюсь я.

И действительно, мужей становится всё меньше, спокойных разговоров – тоже. К моему удивлению, Келла действительно куда-то исчезает, музыка становится громче… и на пустовавшей до того сцене появляются первые танцоры.

Это двое мужчин. Очень мускулистых. Я, если честно, на подобных идолов мускулинности за последние две недели уже насмотрелась у себя дома, потому минут через пятнадцать снова подумываю о том, чтобы сбежать.

- Госпожа начала скучать? – мягкий голос разрезает душную атмосферу зала, и я не успеваю повернуть головы, когда чьё-то тело скользит к моим ногам. Того, кто падает передо мной на колени, скорее можно назвать юношей, чем мужчиной. Но он, безусловно, очень красив. Чёрные длинные волосы падают ему на плечи, глаза чем-то подведены на женский манер, а на шее, подчёркивая тонкие ключицы, поблёскивает серебряная цепочка.

Наверное, Рьен был таким… Лет десять тому назад. А может, и не был никогда.

- Госпожа ещё не решила, - осторожно отвечаю я.

17

У мальчика необычайно нежные руки, в его прикосновениях не тени собственничества – одно только желание угодить.

Глаза поблёскивают, когда он смотрит на меня снизу-вверх и касается поцелуем моего колена.

Честно сказать, мне становится всё более неловко в этой проклятой юбке. Даже при том, что я понимаю, что меня хотят соблазнить, и вполне согласна соблазниться. В плотной ткани комбеза я чувствовала бы себя в большей… безопасности, что ли? Как это, глупо… Особенно учитывая, что я нахожусь на планете, где женщине вообще ничего не может угрожать, кроме, разве что, нежелания её мужчин вовремя падать на колени.