Путешествие на край комнаты

— Не в этом дело. Просто я изначально выбрал не ту профессию. Четыре года назад мне позвонили и пригласили на встречу в отель, к вам сюда, в Англию. Мне это сразу же не понравилось. Я давно понял, что те, кто живет в больших странах, смотрят на нас, жителей маленьких стран, свысока. Они считают, что мы все дебилы и любим крупный и мелкий рогатый скот. Лондонская мышь презирает мышь из Кискунмайсы.

— И кого надо было убить?

— Никого. Что мне опять же очень не понравилось. Это вообще было странное поручение. Они хотели, чтобы я кого-то там похоронил. Я даже подумал, что я, может быть, стал забывать английский, или это какой-то профессиональный жаргон, или я просто ослышался. Я выразил удивление. Я и не знал, что в Англии такой дефицит могильщиков. Клиент хотел похоронить своего товарища, но так, чтобы неофициально. В общем, все это дурно пахло.

— Но ты все равно взялся за эту работу?

— Так деньги, они никогда не лишние, а до этого вызова у меня было туго с работой. Мне сказали, что они пригласили меня, потому что я иностранец и не буду распространяться об этом деле. Желающих было много, но клиент хотел, чтобы все было строго конфиденциально. Я не поверил ни единому слову, но… — Роберто пожимает плечами. — Кстати, большое тебе спасибо.

— За что?

— Мне нужно было укрыться в таком-нибудь тихом месте, в глухой глубинке, где меня точно никто не найдет. А я помню, как ты мне рассказывал про Санк-Айленд. Как ты сказал, это столица Больших Ебеней.

— Я что-то не помню, чтобы я так говорил.

— Да тебе тогда было не до того, чтобы что-то запоминать. Ты так трясся за свою драгоценную жизнь, все умолял тебя не убивать. Кстати, «трясся за жизнь» — так вообще говорят?

— Говорят.

— И вот мы с клиентом поехали за город. Дело было глубокой ночью. Подъезжаем к огромной траншее. Туда же подтягиваются два здоровенных грузовика, такие передвижные контейнеры. Водителей отсылают. Мы с клиентом выкатываем бронированный «роллс-ройс» и два бронированных «мерседеса». Сперва загоняем в траншею один из «мерседесов». «Мерсы», кстати, последней модели. В машине — два мертвых телохранителя, в дорогущих костюмах, в темных очках и с дорогим немецким оружием. Потом — «роллс-ройс». В «роллс-ройсе» — два мертвых телохранителя, собственно покойный, то есть друг моего клиента, и три мертвые же проститутки старшего школьного возраста, в дорогих платьях и буквально увешанные драгоценностями. Все тела, как я понял, слегка заморожены. Салон забит дорогими сигарами, лучшими сортами виски и наркотой самого высшего качества. Ну, и второй «мерседес» с еще двумя телохранителями — тоже туда, в траншею. Глушим моторы, закапываем траншею. Понимаешь, что это было?

— Вы закопали большие деньги.

— Ты вообще в школе учился, Одли? Это был ритуал. Наподобие древних погребальных обрядов. Умирает большой человек и, отправляясь в загробный мир, берет с собой своих слуг и имущество. Но дело даже не в этом. Любой парикмахер может взять с собой в гроб свои цацки. Власть — вот что главное. Власть, могущество, сила. Я умер, но посмотрите, что я могу.

— Но зачем?

— Чтобы представлять себе, как через тысячу лет твою могилу найдут и все поразятся. Потому что никто не хочет, чтобы о нем забыли. Никто не хочет остаться один. Одиночество — страшная штука. Вот ты, Одли, задумываешься о будущем?

— Да нет, не особенно.

— Интересно. Оптимисты, насколько я понимаю, вид вымирающий. Их надо беречь. Кстати, посещение подобных похоронных мероприятий традиционно вредит здоровью. Когда я понял, на что меня подрядили, меня это совсем не обрадовало.

— Да ты вроде в порядке. Так что тебе оно не повредило.

— Еще как повредило. Я хорошо помню ту ночь. А следующее, что я помню, — как я очнулся в больнице, полтора месяца спустя. Я разбился на машине и шесть недель пролежал в коме. Люди нашей профессии в совпадения не верят. У нас не бывает случайностей — тем более случайностей роковых или почти роковых. Хотя, кто знает, может, это и вправду была случайность. Но кто-то определенно пытался меня убить по дороге домой. И я даже знаю кто. Мистер Спячк, мой заказчик. Очень хотелось ему отомстить, но еще больше хотелось домой. Да и подруга меня донимала, что крыша течет.

— И что, так все и закончилось?

— В том-то и дело, что нет. Представь, каково было мое удивление, когда две недели назад мне позвонил мистер Спячк. «Привет, ты, наверное, меня помнишь. Я тебя чуть не убил». У мистера Спячка была проблема. У него не было денег. Он жил в Фолстоуне. Как ты думаешь, чем он занимался?

— Контрабандой?