Путешествие на восток

— Еще хотелось бы сказать о золоте! Я в курсе, что вы нашли этот клад, и думаю, что половину его стоимости всей вашей команде выплатят… Бандиты на него не претендуют, им сейчас не до этого. Тем более что дом приобретен на преступные деньги, и частной собственностью считаться не может… Кроме того, есть показания этого Арчи, как вы выносили горшки. Существует видеозапись этого «выхода из казино» с горшками. А еще взяты показания тех бандитов, которых шеф посылал это золото выкрасть из ваших квартир. В итоге: доказательств, что именно вы нашли клад, много… Хотя из-за некоторых тонкостей в законодательстве, скорее всего, реально выплатят не половину стоимости клада, а только четверть. Но это все равно невероятно много! Так что ты и твои друзья сильно разбогатели!.. К слову о деньгах: не хотелось бы, чтобы эти деньги тебя испортили! Не забыл ли ты мой урок? Не имей сто рублей… Нужно заметить, что посадить тебя на самолет мне на самом деле помогли друзья! И я тогда даже не пользовался служебным положением… Причем, эти мои друзья вовсе не знают, кем я в действительности служу…

Полковник налил новую порцию чая и хитро подмигнул Нафане:

— Между прочим, когда ты при первом нашем знакомстве сказал, что за бандитами вы следили случайно, играя в сыщиков — ты думаешь, что я этому поверил? Ошибаешься! Вероятно, уже тогда вы охотились за этим кладом, а может быть, даже вели самостоятельное расследование, зная, что они преступники. Но и это тоже не важно! Я невольно опять ухожу в сторону от цели нашей с тобой беседы… Обрати, пожалуйста, внимание: рассказывая об особом подразделении в органах милиции, я выдаю секрет… Причем делаю я это не случайно, а по указанию своего руководства! По первоначальному плану — я должен был навсегда остаться в твоей памяти чудаковатым бомжем. Но! Когда, после моего доклада о происшедшем в аэропорту, наши лучшие аналитики проанализировали всю сцену, которая произошла в туалетной комнате, то они пришли к выводу — здесь что-то не так!

Хоттабыч вновь очень пристально взглянул на Нафаню. Тот потупился, но продолжал молчать. Руки и ноги у мальчика как-то очень странно потяжелели… Он понимал, что если Хоттабыч применит к нему все свое гипнотическое умение, то так и проболтаться не долго…

— Так ты не хочешь мне ничего сказать? — спросил Хоттабыч.

— А чё сказать- то? — сопротивлялся Нафаня, как будто бы не понимая, о чем идет речь.

— Не «чё», а что! Ну, хорошо! Продолжу свою речь, — по всему было видно, что полковник ждал другой реакции от друга. — Так вот, наши аналитики пришли к мнению, что во всей истории произошло что-то очень необычное, не объясняющееся привычными понятиями. И центром всего этого необычного в той ситуации мог быть только ты. То есть, они считают, что ты обладаешь какими-то удивительными способностями… Чтобы всё это узнать и, по возможности, поставить на службу нашему делу, меня и командировали сюда, даже разрешив раскрыть своё настоящее лицо. Что ты на это скажешь? Подумай хорошо!..

Хоттабыч немного помолчал, давая Нафане время поразмышлять…

— Ну, так как? — спросил он какое-то время спустя.

— В Караганде, — не в рифму ответил Нафаня.

Хоттабыч, оценив шутку, рассмеялся и спросил:

- То есть ты ничего не желаешь мне сказать?..

— А что сказать-то? — почти искренне недоумевал Нафаня.

Он посмотрел полковнику прямо в глаза. Нафаня никогда не видел такого выражения лица у Хоттабыча. Сейчас взгляд друга был уже другой, не тот, с веселой искринкой, к которому он привык… У него были глаза человека, много пережившего, всё понимающего, и видящего тебя насквозь. Утаить что-либо от такого — почти невозможно.

— Ну хорошо! Будем считать, что мы не договорились. Пока не договорились!.. — Хоттабыч сделал ударение на слове пока. — Но, если ты, когда-нибудь решишься, то вот тебе телефон…

Полковник достал из кармана листочек с номером.

— Позвонишь. Скажешь кто ты такой… Спросишь меня… В общем, мы всё же очень надеемся…

25

Расставшись с Хоттабычем, Нафаня наконец-то направился на пляж. Но сейчас в его настроении произошли разительные перемены. Он уже не был столь безмятежным и радостным, как до этой встречи в милиции. Так тяжело ему было отказывать бомжу… То есть уже и не бомжу вовсе, а полковнику милиции… Нет, даже не так… Тяжело было отказывать другу, каковым Нафаня считал Хоттабыча. Но разве мог он рассказать ему про браслет? Нет, конечно!..

Взрослым, кто бы это ни был, знать про него ничего нельзя… Иначе рано или поздно придется лишиться этой замечательной вещицы. Уж они-то обязательно найдут уважительные причины для этого. Кроме всего прочего, Нафаня не считал браслет только своей собственностью, чтобы быть вправе одному распоряжаться им. На браслет в равной с ним степени теперь имеет право вся компания: и Степан, и Федор, и Лариса с Настей.