Путешествие на Запад. Том 2

– Вот вы всегда так, учитель, – сказал Сунь У-кун. – Только и знаете, что покрывать его дурные наклонности. А ведь он заранее придумал, что скажет вам. – И Сунь У-кун рассказал все как было: о том, как Дурень завалился в траву поспать, как его клюнул дятел, как он, кланяясь камням, придумал историю о каменной горе, каменной пещере и воротах, обитых железом, а также, что здесь водятся духи.

Не успел Сунь У-кун договорить, как появился Чжу Бацзе. Опасаясь, как бы не забыть, что сказать, Дурень шел, опустив голову, все время повторяя придуманный заранее рассказ.

– Эй ты, Дурень! Что ты там бормочешь?! – крикнул Сунь У-кун.

Тут Чжу Ба-цзе поднял уши и, взглянув на своих спутников, сказал:

– Ну, кажется, я благополучно вернулся домой. – С этими словами он опустился перед Трипитакой на колени.

– Тебе, наверное, пришлось перенести немало трудностей, ученик мой, – молвил Трипитака, помогая ему подняться.

– Вы не ошиблись, учитель, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Тяжело приходится путникам, которые ходят по горам.

– Ну, а духи там есть? – спросил Трипитака.

– Есть, – отвечал Чжу Ба-цзе, – там их целая куча.

– Как же они тебя отпустили? – удивился Трипитака.

– Они даже называли меня своим предком, почтенным тестем, – сказал Чжу Ба-цзе. – Угощали супом из рисовой муки и постной пищей. А когда я поел, сказали, что проводят нас через горы, со знаменами и с барабанным боем.

– Не иначе как ты видел все это во сне, – перебил его Сунь У-кун.

Услышав это, Чжу Ба-цзе так перепугался, что стал даже казаться меньше ростом.

– Отец мой, – воскликнул он, – да откуда он знает, что я спал?

Тут Сунь У-кун подошел к Чжу Ба-цзе и сказал:

– Ну-ка, иди сюда и отвечай на мои вопросы.

Дурень еще больше перепугался и, весь дрожа, пролепетал:

– Пожалуйста, спрашивай. Но зачем хватать меня?

– Какие там горы? – спросил Сунь У-кун.

– Каменные, – отвечал Чжу Ба-цзе.

– А пещера какая? – продолжал Сунь У-кун.

– Тоже каменная.

– А ворота? – не унимался Сунь У-кун.

– Ворота обиты железом, – последовал ответ.

– А далеко это отсюда?

– Да три перевала надо пройти.

– Ну ладно, хватит, остальное я хорошо помню. Боюсь, что учитель тебе не поверит, лучше я скажу это вместо тебя.

– Эх ты, рожа! – закричал Чжу Ба-цзе. – Ведь ты никуда не ходил, что же ты знаешь и как можешь за меня говорить?

– А сколько гвоздей в воротах? – продолжал Сунь У-кун. – Скажу им, что я очень торопился и всего запомнить не мог. Ну что, правильно я говорю?

Эти слова повергли Дурня в полное смятение, и он повалился на землю.

– Ты даже приветствовал камни, разговаривал с ними, воображая, что это мы. Может быть, я неправду говорю? – продолжал Сунь У-кун… – А еще ты сказал: «Составлю-ка я сейчас план, как надуть их всех, а главное этого бимавэня».

Дурень ничего не мог сказать и продолжал отбивать земные поклоны.

– Дорогой брат, – говорил он, – неужели ты следовал за мной все время, пока я ходил разведывать дорогу?

– Я вот тебя, дубина стоеросовая! – закричал Сунь У-кун. – Здесь такое опасное место, тебя послали в горы на разведку, а ты решил отсыпаться. Если бы тебя не разбудил там дятел, ты все еще продолжал бы спать. А после того как он клюнул тебя, ты начал придумывать, как бы получше соврать. Ты совершил тяжкое преступление. Протягивай сейчас же свои поганые лапы, я всыплю тебе пять ударов, чтобы ты крепко запомнил все.

– Твой смертоносный посох слишком тяжел, – сказал Чжу Ба-цзе. – Стоит только притронуться им – и лопнет кожа, а уж если потянуть им, то жилы разорвутся. Если ты раз пять ударишь своим посохом, от меня одно воспоминание останется.

– Если боишься наказания, зачем врал? – сказал Сунь У-кун.

– Дорогой брат, – взмолился Чжу Ба-цзе, – никогда больше этого не будет.

– Ну, ладно, – смягчился Сунь У-кун. – Но три удара тебе все же полагаются.

– Отец родной, – продолжал молить Чжу Ба-цзе, – да я ведь и половины удара не вынесу.

Окончательно растерявшись, он схватил за одежду Трипитаку.

– Учитель, – умолял он, – замолвите за меня словечко.

– Когда Сунь У-кун сказал мне, что ты собираешься обмануть нас, я ему не поверил. Но теперь вижу, что он был прав. А раз так, то ты заслужил наказание. Беда лишь в том, что людей у нас останется мало. Вот что, Сунь У-кун, ты пока повремени. А когда перевалим через горы, накажешь его по заслугам.

– Ладно, – согласился Сунь У-кун – Еще в древности говорили: «Слушайся отца и мать и будешь считаться почтительным сыном». Раз учитель не велит сейчас наказывать тебя, я повинуюсь. Но ты должен снова пойти в горы на разведку, однако смотри, если ты еще раз поступишь нечестно и попробуешь обмануть нас, тогда пощады для себя не жди.

Дурню не оставалось ничего другого, как отправиться в путь. Он храбро ринулся на большую дорогу. Но теперь на душе у него было очень неспокойно. Ему все казалось, что за ним по пятам, приняв другой вид, следует Сунь У-кун. Поэтому всякий встречающийся на пути предмет он принимал за Сунь У-куна. И вот, пройдя ли восемь, он встретил тигра, который бежал прямо к нему с горы, но он не испугался, так как и его принял за Сунь У-куна.