Путешествие на Запад. Том 2

– А откуда это тебе известно? – удивился дух.

– Да видно, как ты орудуешь молотом. Наверное, работал у серебряных дел мастера, – отвечал Чжу Ба-цзе, – а потом украл у него молот.

– Этот молот вовсе не предназначен для ковки серебра. Вот послушай, что я тебе скажу:

Девять лепестков сложились вместе:
       Палицу они образовали
Со стволом пустым, цветеньем вечным
       На земле отыщется едва ли,

Разве только встретится на небе,

       Лотосоподобное растенье:
Плод – коричнев, корка – изумрудна:
       Всех оно прекрасней, без сравненья!

В старом яшмовом пруду небесном

       Выросло и дышит ароматом.
Я ковал его, чтоб крепость меди
       Спорила с испытанным булатом.

Что пред ним и сабли и секиры! –

       Топоры дробит одним размахом.
Чуть оно твоих коснется грабель,
       Сразу грабли разлетятся прахом!

Увидев, как они расшумелись, Ша-сэн не стерпел и, выступив вперед, крикнул:

– Эй ты, чудовище! Перестань бахвалиться! Ведь старые люди недаром говорили: «Чем хвалиться попусту, лучше выйти и показать, на что ты способен». А теперь – ни с места! И попробуй-ка, сразись со мной.

Дух вовремя успел предохранить себя от удара, загородившись молотом.

– Да какой из тебя монах! – крикнул он.

– А ты откуда знаешь? – удивился Ша-сэн.

– Потому что с виду ты простой пекарь.

– Чем же я, по-твоему, похож на пекаря?

– А тем, что так ловко орудуешь скалкой.

– Ах ты тварь грязная! – Ша-сэн даже выругался. – Да ты, наверное, и не знаешь, что:

Нет оружья у людей такого –
       Ты поэтому его не ценишь!
Из чертогов вынесено лунных,
       Не могло оно отбросить тени

Из священнейшего древа Соло [124]

       Сделано, украшено богато,
Камни драгоценные снаружи,
       Золото внутри и ароматы.

Брал его когда-то император:

       На пирах оно тогда блистало.
Взял его я, чтоб оно монаха
       Силою волшебной охраняло.

Пусть в путях на Запад неизвестно,

       Но зато на небе знаменито!
От его единого удара
       Ты падешь в бою, с башкой разбитой!

Дальше дух не мог слушать, он даже в лице изменился от гнева, и тогда на дне реки произошел отчаянный бой.

Чжу Ба-цзе, Ша-сэн схватились с духом: