Путешествие на Запад. Том 3

Стояли они, сомкнув ряды,
Как деревья в лесной глуши,
Каждый держал свое копье
И выставил прочный щит.

Стояли они, сомкнув ряды

И развернув знамена,
Ясное солнце на них с высоты
Свет свой лило червонный.

Как воплощенье самой беды

Стояли они, сомкнув ряды.

Здесь полководцы различных мастей

Под стягами яркого шелка
Готовы непрошеных встретить гостей
С яростью лютого волка,

Здесь тигр и медведь бок о бок стоят

С пантерой и барсом рядом;
Все они злобы своей не таят,
Пылают огнем их взгляды.

Подобно тапиру, они храбры,

Отважны, увертливы и хитры.

Владеют они с незапамятных пор

Наукою превращенья.
Спустились они с высоких гор,
Выползли из потаенных нор,
Готовы любому дать отпор,
Готовы воздать отмщенье.

Здесь серны коварны, а зайцы ловки,

Здесь змеи – отличнейшие стрелки,

Гориллам понятен язык людской,

И все они без исключенья
Умеют порядок блюсти боевой,
Умеют вести сраженье.

Увидев это полчище, Сунь У-кун не осмелился идти дальше: он съежился и повернул обратно. Вы можете подумать, что он съежился от страха? Ничего подобного! Он вовсе не испугался. Он дошел до того места, где убил бесенка, нашел желтый флажок и медный гонг, повернулся лицом к ветру, прочел заклинание и, представив себе, как выглядел бесенок, встряхнулся, после чего сразу же принял его облик. Он начал бить в гонг и большими шагами направился прямо к пещере. Но только было он собрался разглядеть пещеру, как его окликнула какая-то обезьяна-горилла:

– Это ты, Юлай Юцюй? Уже вернулся?

Сунь У-куну ничего не оставалось, как ответить:

– Да, вернулся!

– Ступай живей! Наш великий князь ждет тебя с ответом. Он сейчас в живодерне.

Услышав эти слова, Сунь У-кун ускорил шаг и, продолжая бить в гонг, направился к главным воротам и огляделся. Перед ним было пустое помещение, высеченное в каменной скале над обрывом. Слева и справа росли чудесные цветы и трава, а впереди и позади высилось множество старых кипарисов и высоких сосен. Он прошел дальше, незаметно очутился за вторыми воротами и, подняв голову, вдруг увидел беседку с восемью окнами, внутри которой виднелось кресло, оправленное золотом. На нем важно восседал сам повелитель демонов, поистине страшный и безобразный:

Над головой его трепещет свет неверный,
И красный дым от косм его струится.
Торчат усы, как две железных спицы,
Над пастью шириной неимоверной,
Утыканной громадными клыками,
По виду схожими с булатными клинками.

Дух смертоносный от него исходит;

Очами злыми, как у бурого медведя,
И круглыми он медленно поводит,
Блестят они, как бубенцы из меди,
И ярым блеском звезды превосходят.

Густыми волосами весь покрыт он,

Как войлоком, из черной шерсти сбитым.

Железный пест, который держит бес,

Длинен настолько, что касается небес.

Сунь У-кун напустил на себя вид полного пренебрежения к дьяволу. Более того, он нарочно не совершил никаких положенных церемоний в знак приветствия, а отвернулся и, глядя по сторонам, продолжал колотить в гонг.

– Это ты явился? – спросил повелитель демонов.

Сунь У-кун не ответил.

– Это ты Юлай Юцюй? – раздраженно переспросил князь.

Ответа опять не последовало.

Тогда князь подошел у Сунь У-куну и, схватив его за шиворот, спросил:

– Ты что трезвонишь, вернувшись домой? Почему молчишь и не отвечаешь, когда тебя спрашивают?

Тут Сунь У-кун швырнул гонг на землю.