Путешествие на Запад. Том 3

Дьявол слушал с дрожью эти слова и, не помня себя, замахнулся на Сунь У-куна своим мечом. Злорадно посмеиваясь, Царь обезьян выступил навстречу со своим железным посохом. Они сперва схватились у самого входа в пещеру, а потом совершили прыжок и оказались в воздухе, продолжая смертный бой. Вот послушайте, что это был за бой!

Сокровищем волшебным называлось
Оружие Сунь У-куна не напрасно:
Сама река небесная являлась
Свидетельницей подвигов прекрасных,

Что совершала палица, покорна

Велениям владельца своего:
Коварный бес, исполнен злобы черной,
Напрасно меч свой поднял на того,

Кто, истребляя зло, знал только лишь победы, —

Тем самым на себя навлек большие беды

Неумный дьявол, чей ничтожный меч

Был недостоин настоящих сеч.

Враги могли, пожалуй, помириться,

Покуда у пещеры шло сраженье.
Как только в воздухе пришлось обоим биться,
Никто не помышлял о примиренье!

Боролись недруги в жестоком исступленье,

Один – желая Сюань-цзана съесть,
Другой – погибель от наставника отвесть.
Лик одного все время изменялся
От ужаса, испуга, напряженья,
Другой же был, как угорь, весь в движенье,
Как змей, всем телом гибким извивался…

Туман от жаркой битвы поднялся,

И землю скрыл собой и небеса,
Добро и зло изыскивали средства
Друг друга одолеть, сражаясь за наследство,

Оставленное Буддой всеблагим.

Монах и Сунь У-кун за книгами стремились,
Что на далеком Западе хранились,
А дьявол преграждал дорогу им.

Более двадцати раз схватывались противники, но так и нельзя было сказать, кто победит. Чжу Ба-цзе, наблюдавший за поединком, не вытерпел, когда увидел, что сражающиеся вошли в раж, и, подхватив свои грабли, при первом же порыве ветра подпрыгнул вверх и принялся бить дьявола. Тот растерялся и, бросив свой меч, побежал без оглядки с поля сражения. Он не знал, что Чжу Ба-цзе, напористый по своей натуре, наводит страх лишь дерзостью своей и грубостью, демон видел только рыло, огромнейшие уши, могучие руки и наводящие страх грабли.

Сунь У-кун стал кричать:

– Бей его! Держи!

Чжу Ба-цзе набрался храбрости и пустился вдогонку за дьяволом, высоко подняв грабли. Почуяв погоню, дьявол задержался на склоне горы и, обратившись лицом к ветру, качнулся из стороны в сторону, сразу приняв свой настоящий облик. Разинув громадную пасть, он собрался проглотить Чжу Ба-цзе. Чжу Ба-цзе струсил и стремглав бросился в кусты, не обращая внимания на колючки и шипы, исцарапавшие в кровь его руки и ноги. Он рассек себе голову, но не замечал боли и, притаившись в траве, прислушивался к стуку колотушек, доносившемуся до него. Вскоре подоспел и Сунь У-кун. Чудовище снова разинуло пасть, вознамерившись проглотить его. А это как раз и нужно было Сунь У-куну. Он спрятал свой посох, выступил навстречу, и дьявол разом проглотил его. Это так напугало дурачка Чжу Ба-цзе, лежавшего в траве, что он принялся бормотать что-то, изливая свою досаду на Сунь У-куна:

– До чего же неосторожная обезьяна! Ведь знал, что чудовище хочет сожрать тебя, надо было удрать, а не лезть к нему в пасть. Сейчас ты еще праведный монах, хоть и находишься в брюхе этого чудовища, но во что ты превратишься завтра?!

Одержав победу, дьявол удалился. Дурень выполз из травы и помчался обратно по старой дороге.

Вернемся теперь к Танскому монаху, который сидел на противоположном склоне горы вместе с Ша-сэном в ожидании Чжу Ба-цзе и Сунь У-куна. Оба они увидели Чжу Ба-цзе, который, запыхавшись, бежал к ним. Танский монах испуганно спросил его:

– Что случилось? Отчего у тебя такой истерзанный вид? А Сунь У-кун где? Почему его не видно?

Чжу Ба-цзе стал громко плакать.

– Наставник мой! – причитал он сквозь рыдания. – Сунь У-куна сожрало чудовище!

От страха Танский монах повалился наземь, а затем вскочил, начал бить себя кулаками в грудь и топать ногами.