Путешествие натуралиста вокруг света на корабле "Бигль"

Некоторые огнеземельцы ясно показали, что имеют неплохое понятие о меновой торговле. Я дал одному из них большой гвоздь (ценнейший подарок), не требуя ничего взамен; но он немедленно выбрал двух рыб и протянул мне наверх на конце своего копья. Если подарок предназначался для одного челнока, а падал около другого, его неизменно отдавали законному владельцу. Мальчик-огнеземелец, находившийся на борту судна м-ра Лоу, придя в сильнейшее раздражение, показал, что ему и в самом деле было стыдно, когда его назвали лжецом — упрек, вполне им заслуженный. И в этот раз мы, как всегда прежде, изумлялись, как мало туземцы обращают внимания или, вернее, не обращают вовсе никакого внимания на многие вещи, польза которых должна быть им очевидна. Несложные и незначительные обстоятельства, например красота ярко-красной ткани или синих бус, отсутствие у нас женщин, наша привычка умываться, — возбуждали в них изумление гораздо большее, нежели какой-нибудь крупный или сложный предмет, например наш корабль. Бугенвиль удачно заметил относительно этих людей, что они относятся к «величайшим произведениям человеческого искусства как к законам природы и ее явлениям».

5 марта мы бросили якорь в бухте Вулья, но не увидели там ни души. Это нас встревожило, так как туземцы в проливе Понсонби показывали нам жестами, что там произошло сражение; впоследствии мы узнали, что с гор спустились страшные люди она. Вскоре мы увидели приближающийся челнок с развевающимся маленьким флагом; один из мужчин в нем смывал краску, с лица. То был бедный Джемми, ныне худой, осунувшийся дикарь, с длинными всклокоченными волосами и голый, с одним лишь куском одеяла вокруг пояса. Мы узнали его только тогда, когда он был уже близко от нас: ему было стыдно за себя, и он повернулся спиной к кораблю. Мы оставили его толстым, жирным, чистым и хорошо одетым, и никогда не видал я такой резкой и прискорбной перемены. Впрочем, как только его одели и первое его смятение прошло, дело приняло лучший оборот. Он обедал с капитаном Фиц-Роем и ел так же опрятно, как и прежде. Он рассказал нам, что у него «слишком много» (что означало «достаточно») еды, что ему не холодно, что его родичи — люди очень хорошие и что он не желает возвратиться в Англию; причину столь большой перемены в чувствах Джемми мы открыли вечером, с прибытием его молодой и миловидной жены. Со своей обычной доброжелательностью он привез две прекрасные шкурки выдры двум своим лучшим друзьям и несколько наконечников для копий и стрел, изготовленных собственными руками для капитана. Он сказал, что построил для себя челнок, и хвастал тем, что может немного разговаривать на своем родном языке! Но всего замечательнее тот факт, что он обучил все свое племя кое-каким английским словам; один старик по собственной инициативе сообщил нам о прибытии «Jemmy Button's wife» (жены Джемми Баттона). Джемми лишился всего своего имущества. Он рассказал нам, что Йорк Минстер построил большой челнок и отправился со своей женой Фуэгией несколько месяцев назад в родные места, совершив на прощанье величайшую подлость: он убедил Джемми и его мать поехать с ним, а затем по дороге бросил их ночью, украв все до единой их вещи.

Джемми уехал ночевать на берег, а утром вернулся и оставался на борту корабля до тех пор, пока не был поднят якорь, что перепугало его жену, которая продолжала отчаянно кричать, пока Джемми не сел в челнок. Он возвращался, наделенный ценным имуществом. Каждый человек на борту был искренно огорчен, пожимая ему руку в последний раз. Я теперь уже не сомневаюсь, что он будет счастлив так же, а может быть и еще счастливее, чем если бы он никогда не покидал своей родины. Всякий должен искренно надеяться, что, может быть, исполнится благородная надежда капитайа Фиц-Роя — быть вознагражденным за те многочисленные великодушные жертвы, которые он принес ради этих огнеземельцев, — если когда-нибудь потерпевший кораблекрушение моряк найдет приют у потомков Джемми Баттона и его племени! Добравшись до берега, Джемми зажег сигнальный огонь, и взвился дымок, как бы посылая нам последнее и долгое «прости», пока корабль ложился на свой курс в открытое море.

Полное равенство среди огнеземельцев одного и того же племени должно надолго задержать их культурное развитие. Как те животные, которых инстинкт заставляет жить обществами и слушаться вожака, наиболее способны к усовершенствованию, так и человеческие племена. Будем ли мы рассматривать это как причину или как следствие, но более цивилизованные народы имеют наиболее развитые формы управления.

Так, например, жители Отаити, которые во времена открытия этого острова управлялись наследственными королями, достигли гораздо более высокой ступени развития, нежели другая ветвь того же народа, новозеландцы, которые, — хотя и многое приобрели вследствие того, что им пришлось заняться земледелием, — были республиканцами, в полном смысле этого слова.