Путешествие парижанки в Лхасу

Вдоль этой старинной дороги Центральной Азии стоят сооружения, напоминающие крошечные часовни: они обозначают расстояние в милях, являя собой прогресс цивилизации. Сначала я ошиблась, приняв их за сельские алтари или хижины с тса-тса, которые встречаются в Тибете на каждом шагу. Окончательно ввели меня в заблуждение камни, покоившиеся на некоторых из этих домиков, с традиционными надписями Ом мани падме хум хри и другими изречениями такого же рода. На земле виднелись следы богомольцев, совершавших круговой обход «священных памятников». Я обнаружила свою ошибку благодаря одному из этих набожных людей.

Заметив старика, сосредоточенно шагавшего вокруг «часовни», я решила взглянуть на статую или картину, которые, как я полагала, здесь находились. Каково же было мое изумление, когда перед моим взором предстал красноватый камень, на котором значились цифры один-три-пять. Моих знаний в области ламаизма оказалось недостаточно, и мне потребовалось несколько минут, чтобы прояснить тайну этого символа.

Восточные изыскания таят в себе немало сюрпризов, но я и представить себе не могла, что благодаря им открою культ километровых столбов.

Я наблюдала немало картин и вела интересные беседы, вносившие оживление в мое путешествие в Лхасу на последнем этапе. Но я вынуждена опустить все эти подробности, чтобы оставить достаточно места для описания своего пребывания в самой столице.

Наш переход через перевал Па в Конгбу был омрачен удручающим зрелищем. Группа паломников из Восточного Тибета в этом месте по непонятной причине раскололась, что, к сожалению, нередко случается в этих краях, и часть путников превратились в разбойников. Они неожиданно напали на своих спутников, чтобы отнять у тех жалкое тряпье и деньги, общая сумма которых не превышала десяти рупий. Несколько женщин прятались здесь в горной расселине, будучи не в силах двигаться дальше. У одной из них была пробита голова, у другой — сломана рука и зияла страшная рана в груди. Все они были в той или иной степени изувечены. В нескольких шагах от места, где укрывались несчастные паломницы, лежали трупы двоих мужчин. Женщины рассказали мне, что другие мужчины смогли продолжать свой путь.

Это произошло неподалеку от Лхасы, на почтовом тракте. Конные солдаты без труда могли бы догнать разбойников, но кто заботится о таких вещах в этой бедной стране?

Глава девятая

Мы приближаемся к Лхасе. Странные обстоятельства помогают мне незаметно войти в город. — Дворец Далай-ламы; живописные подробности моего посещения Поталы. — Чудеса, приписываемые Далай-ламе. Его простодушные подданные полагают, что он является союзником Англии. — В Центральном Тибете исчезают из обращения деньги. Праздник масляных торма. — Панорама тибетской столицы. Большие ламаистские монастыри. — Храм Джово и церковные надзиратели тибетского Рима. — Выдающийся общепризнанный философ Тибета. — Современная армия. — Странное суеверие. — Мои соседи. — Красочные сцены из жизни бедняков. — Монастырь Гальден. — «Козел отпущения» в человеческом обличье. — Торжественная церемония, во время которой «человека-козла» изгоняют из Лхасы. — Чудесное шествие под названием «сер панг».

Однажды утром, после четырехмесячного похода, приключений и наблюдений, лишь ничтожную часть которых я смогла здесь изложить, мы вышли из Дечена на рассвете, чтобы совершить последний переход до Лхасы. Стояла прекрасная, холодная и сухая погода, небо было ясным и светлым. В лучах восходящего солнца вдали показался величественный дворец ламаистского владыки.

— На сей раз это победа! — сказала я Йонгдену. Но он оборвал меня:

— Пока еще нет, ничего не говорите, не радуйтесь заранее. Как знать?.. Мы еще должны преодолеть Кюи-Чу, и там, возможно, перед нами возникнет препятствие…

Я отказывалась верить, что теперь, когда мы были почти у самой цели, удача могла нас покинуть, но не стала спорить.

Мы шагали быстро, и дворец на холме Тси-Потала на глазах увеличивался в размерах. Уже можно было ясно различить изящные линии его многочисленных позолоченных крыш, острые углы которых поглощали свет и метали молнии.