Путешествие пилигрима в Небесную страну

Упов.: "Опять многое было тому причиной. Главное, меня смущали эти изречения: "Вся наша праведность ничто иное, как грязные рубища". "Никакой человек не будет оправдан делами закона". "Когда вы исполните все, скажите: "Мы только бесполезные люди", и еще много других слов из Библии. Поэтому я стал рассуждать сам с собой так: если это точно, то ведь это просто было бы безумие стараться достигнуть царствия Небесного делами закона. Если человек должен сто рублей лавочнику, а потом платит ему деньгами за все, что он у него берет, не выплачивая, однако, прежнего долга, то если лавочник зачеркнет в своей книге старый долг этого человека, то всегда имеет право предать его суду и посадить в тюрьму, как несостоятельного должника".

Хр.: "Так, но каким же образом ты это применил к себе?"

Упов.: "Вот я и стал обдумывать. Я зашел далеко во грехе, много провинился перед Богом, и мое теперешнее исправление есть только простая обязанность моя, но ни мало не может искупить мое прошедшее, поэтому я все-таки пропаду безвозвратно, ибо чем и как вычеркнуть из книги Божией внесенные в нее бесчисленные мои прежние прегрешения?"

Хр.: "Прекрасное объяснение, но продолжай, пожалуйста".

Упов.: "Еще одно смущало меня. С самой поры моего исправления, когда я со вниманием анализировал лучшие мои поступки, я видел в них греховную сторону нового рода, которая примешивалась ко всему хорошему, что я задумывал; так и должен был сознаться, что, несмотря на хорошее мое мнение о себе и об исполненных мною обязанностях, я в один день достаточно грешил, не взирая на мое исправление, чтобы быть достойным геенны".

Хр.: "Что ты тогда придумал?"

Упов.: "Ничего не мог придумать, пока не открыл свою душу покойному Верному. И он мне объяснил, что, пока не получу праведности никогда не согрешившего человека, ни моя личная, ни всего мира праведность спасти меня не могут".

Хр.: "А ты ему поверил на слово?"

Упов.: "Если 6 он мне это сказал в то время, когда я был так доволен своим исправлением, я счел бы это за безумие. Но, убедясь в моем бессилии и в большой примеси греха в моем исправлении, и главное, вспоминая греховный мой образ жизни до этого, я согласился с его мнением".

Хр.: "Но не подумал ли ты, когда услышал от него эти слова, что нельзя найти такого человека, о котором можно бы по всей истине сказать, что он никогда не согрешил?"

Упов.: "Признаюсь, сначала эта мысль и слова показались мне странными и неясными, но после некоторых бесед с ним я пришел к полному и искреннему убеждению на счет этого".

Хр.: "И ты спросил его, кто же этот человек и как ты можешь быть им оправдан?"

Упов.: "О да, и он мне сказал, что это Господь наш Иисус Христос, Который сидит одесную Бога (Евр. 10:12). Итак, прибавил он, ты должен быть оправдан Им, уповая на то, что Он совершил во время Своего воплощения на земле, и на все Его страдания, когда был пригвожден ко кресту. Я еще спросил его, как может праведность этого Человека иметь действием — оправдание другого перед Богом? И он мне ответил, что этот Человек в то же время и Всемогущий Бог, и Он все совершил, умер смертью не за себя, но за меня, которому все Им совершенное и вся его праведность будут приписаны, если я уверую в Него".

Хр.: "Как же ты поступил после этого?"

Упов.: "Я отговаривался от такого рода уверования тем, что казалось мне будто Он этого желать не может, т. е. принять меня, такого грешника и даровать мне оправдание во всем сделанном мною порочном, ибо я этого совершенно не достоин".

Хр.: "Что же на это ответил Верный?"