Путешествие по берегам морей, которых никто никогда не видел

Зерна алеврита и песчинки не только крупнее частичек глины, они, понятно, и тяжелее. И они сразу же начинали оседать на дно, как только река, принесшая их с суши, замедляла свой бег, впадая в море. Сначала, естественно, осаждался песок, а чуть дальше от берега — алеврит. Частички же глины в виде мути уплывали порой на сотни километров дальше.

В байосском веке там, где сейчас стоит Саратов, отлагались глины, значит, берег тогда находился далеко, мы знаем, где-то на параллели нынешнего города Ульяновска, а вся наша область была покрыта водой, вторгшейся с юга. В братском веке у нас стали отлагаться алевриты и пески, следовательно, берег приблизился. А раз так, то море оставило часть захваченных им ранее территорий. Понятно, что при этом реки, потянувшиеся за уходящим морем, оживились и стали размывать запасенные ранее пески и сносить их в отступавший бассейн.

В стенках ям мы видим, что слои, сложенные из мелких и крупных минеральных частиц, чередуются. Следовательно, берег моря довольно часто то отодвигался к северу, и тогда в этих местах на дно оседал только алеврит с примесью глины, то возвращался в наши края, и здесь отлагался песок. Граница между водой и сушей была очень подвижной…

Цвет пород в разрезе светло-серый с желтоватым оттенком. Похоже, что железо, оседавшее на дно вместе с песком и алевритом, имело возможность соединяться с кислородом. Стало быть, морская вода здесь неплохо «вентилировалась». Перемешивалась волнами и течениями…

Ну, а теперь нам нетрудно догадаться, почему в слоях алевролитов и песчаников не видно окаменелостей… Батское море наверняка было населено. На дне этого бассейна отсутствовал сероводород. Его воды, хоть и опресненные, были теплыми, насыщенными кислородом, содержащими массу питательных веществ, поступивших с суши. Все это не могло не понравиться и водорослям, и рыбам, и ракам, и моллюскам — двустворчатым и брюхоногим, и даже морским ящерам. Однако остатки всех этих существ со временем оказывались в донном песке, а он у берегов Батского моря не лежал спокойно. Его постоянно переносили с места на место волны, размывали и вновь откладывали течения, когда воды моря отправлялись на очередной штурм суши или возвращались после неудачной попытки продвинуться дальше на север. А ведь и песчинки, и зерна алеврита — это кусочки очень прочного минерала кварца. Находясь в постоянном движении, они перетирали состоявшие из более мягкого материала раковины, скелеты и панцири…

Однажды палеонтологи провели любопытный «следственный эксперимент». В металлический бак положили песку, налили воды и туда же поместили водоросли и остатки различных морских животных. Емкость привели во вращение, так что содержимое ее непрерывно перемешивалось. Время от времени исследователи выключали мотор и заглядывали в бак.

Как и можно было ожидать, первыми «жертвами» движущихся песчинок стали водоросли с их нежными стеблями и хрупкими ажурными скелетами. Затем исчезли панцири морских ежей, «кружева» мшанок, тонкие кости рыб. Немного позже были перемолоты кораллы, раковины моллюсков, зубы рыб. Вот так же, наверное, крохотные «песчаные жернова» перемалывали и остатки обитателей батских мелководий. Но вот что любопытно — всех следов жизни эти «мельницы» уничтожить не смогли. И кое-какие окаменелости в «немых» на первый взгляд слоях песчаников и алевролитов все же остались. Мы их не видим потому, что они очень малы. Но под микроскопом, в специально обработанных пробах породы микроокаменелости отчетливо видны. Это крохотные спиральные раковинки, принадлежавшие когда-то одноклеточным животным фораминиферам, носящим звучное имя «Аммодискус батикус Дайн». Расшифровать его можно так: «имевший дисковидную раковину, свернутую из трубочки наподобие аммонитовой, найденный в отложениях Батского моря и впервые описанный ученой-палеонтологом Л. Г. Дайн». В чем же секрет фораминифер?

Секретов, вероятно, несколько… Так, можно догадываться, что благодаря микроскопическим размерам, не более половины миллиметра в диаметре, и малому весу раковинки этих существ во время перемещений песка всплывали и «парили» над дном. Но главным, наверное, надо считать то, что построены они были примерно из того же материала, что и «жернова мельниц», — из крохотных кварцевых песчинок, скрепленных известковым цементом, замешенным на стойких органических веществах.

По той же причине в отложениях Батского моря кое-где сохранились и окатанные водой с песком кусочки окаменевшей древесины. Растительная ткань в них, вероятно, была еще по пути к морю заменена частицами минерала халцедона, ближайшего родственника кварца и почти такого же прочного.

Хочу заметить, что в батских слоях иногда встречаются раковины и двустворчаток, и даже аммонитов. Сохраниться им удалось, надо думать, потому, что в свое время они попали в какие-то углубления на дне моря, были надежно засыпаны, и последующие размывы их не коснулись. Однако такие укромные места встречались очень редко.