Путешествие по чашам весов. Левая чаша.

Девушка протащила неподвижное тело еще несколько метров и остановилась. Она выпрямилась, и настороженно посмотрела на дверь, которая отгораживала холодную и облицованную темным камнем прихожую от других комнат замка. Ей показалась, что она услышала шаги. Пока она прислушивалась, пытаясь понять, так это или нет, дверь начала плавно открываться. Девушка повернулась и сразу же опустилась на колени.

Дверь распахнулась полностью и в комнату вошла другая женщина. Она была того неопределенного возраста, который обычно приводит в недоумение мужчин. Ей можно было дать и тридцать, и шестьдесят лет. Она подошла совсем близко к коленопреклоненной девушке и легко дотронулась до ее волос, словно погладила.

— Встань, Лукия. Я вижу, что тебе есть чем обрадовать меня.

— Да, повелительница. Я обнаружила это существо на ступенях дворца.

— Это не существо, дорогая. Это человек. Мужчина. Он мертв?

— Нет. Просто потерял сознание. Если вы пожелаете, мы можем провести обряд прямо сейчас, не дожидаясь, пока он очнется.

Женщина, которую она назвала повелительницей, склонилась над Галзом и положила ему руку на сердце. На несколько секунд она закрыла глаза и задержала дыхание. Потом ее такие же светлые, как у Лукии глаза открылись, и она произнесла:

— В этом нет смысла. Он так сильно истощен, что его энергией не заполнишь даже самый маленький сосуд.

Лукия вздохнула.

— Не нужно так огорчаться, моя дорогая. Может быть, все еще поправимо. Ты ведь умеешь видеть мысли других. Попробуй прочитать, о чем он сейчас думает.

Лукия опять опустилась на колени и сжала ладонями голову Галза. Её глаза закатились. Губы стали шевелиться, но слов не было слышно. Так продолжалось несколько минут. Затем женщина отпустила голову мужчины и посмотрела на повелительницу.

— В его мыслях все перепутано, но некоторые образы достаточно яркие. Этот человек вспоминает людей, находящихся в каком-то странном доме, который намного больше нашего дворца и летит, словно птица.

Она вопросительно, словно сомневаясь, что такое возможно, посмотрела на свою госпожу. Та кивнула головой, подтверждая странные видения этого мужчины. Немного успокоившись после этой молчаливой поддержки, Лукия продолжила:

— Он вспоминает многих мужчин, таких же, как он, но самым ярким является образ женщины.

— Какая она, опиши!

— Темные длинные волосы, большие синие глаза… Одета так же странно, как и он. В синий костюм с белым рисунком на груди.

— Она красива?

— Если видения правдивы, а не продиктованы его измученным сознанием, то очень…

— Значит, он влюблен. Что ж, это хорошо. Как эта женщина в его видениях относится к нему?

— Сложно сказать. Но совершенно точно, что она не отталкивает его. Он представляет ее улыбающейся и протягивающей ему руку.

— Это именно то, что я ожидала услышать. Я надеюсь, что их чувства взаимны. Это очень приятная для нас новость.

— Почему, госпожа?

— Я кое-что знаю о людях. Влюбленная женщина обязательно попытается найти и спасти своего мужчину. А у женщин намного больше внутренней энергии, чем у мужчин. Нам остается только подождать, когда она придет за ним. А пока я пошлю гонцов в другие замки. Мы давно уже не собирались вместе для совместной церемонии. Устроим небольшой праздник. И ты, Лукия, будешь главной на этом торжестве!

Женщина прижала руку к груди, собираясь возразить своей госпоже, но та непреклонно добавила:

— Это будет мой подарок тебе. Ты заслужила его, обнаружив человека.

Она улыбнулась и, повернувшись, пошла к двери, из которой появилась несколько минут назад. Но, сделав несколько шагов, остановилась и, посмотрев на Лукию, приказала:

— Позаботься о нем. Он должен выглядеть хорошо, когда к нам пожалуют гости.

Глава 44

В каюте, кроме Комды, находились Озгуш, Мстив, Энди и Озби. В комнате было сумрачно и они все вместе чем-то напоминали заговорщиков. Этот образ дополняло то, что люди говорили тихо, приглушенными голосами. Комда сидела, сжав руки в замок и положив их на стол.

— Я все обдумала. За Галзом пойдут трое. Это ты, Мстив, и ты, Озби.

— А кто третий?

— Третьим будет Тресс.

Озгуш удивленно хмыкнул, но смутившись своей реакции, сделал вид, что закашлялся. Озби посмотрел на нее и спросил:

— Это твое окончательное решение или мы еще можем оспорить его?

— Окончательное.

Все собравшиеся замолчали. Комда тяжело вздохнула и решила объясниться.