Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг.

   Теперь, после обследования ельников по Николкам, можно сделать и общий вывод о камчатских ельниках. Ельники эти не чистые, всегда с примесью лиственницы, белой березы, осины, козьей ивы и рябины; часто, впрочем, отдельные небольшие группы ели густы и лишены примесей. Всюду под ними сплошной моховой покров, отсутствующий в других лесах Камчатки и несущий лишь немногие характерные травянистые растения; между прочим, спутниками ели являются виды хвоща (Equisetum scirpoides), грушанки (Pirola chlorantha, secunda и Moneses grandiflora), орхидеи (Goodyera repens и Epipogon Gmelini).

   Дома в Щапиной все оказалось в порядке. Лошади заметно поправились. Староста вернулся и обещал дать проводника, как только покончат с запором. Все время по ночам, как далекий, очень сильный маяк, горела Ключевская сопка, похожая, как говорили мои люди, на восходящую полную луну.

   24 и 25 июля шел дождь, и я был занят в лагере препаровкой растений и заботами по хозяйству.

   Староста Федор Беляев рассказывает, что Щапинская река до устья своего течет почти параллельно Камчатке еще на протяжении около 30 верст, -- так извилисто ее течение. На гору Кунчеклу поднимаются, идя на промысел за баранами, с левого берега Большой Николки, восходят на ее южный гребень и пользуются водой из единственной речки, текущей на SW в Щапину, но теряющей по дороге воду. Река эта, в виде ямистого сухого русла, встретилась нам позднее на Кроноцкой дороге среди значительного алаша. Ельники и березняки исчезают на подъеме довольно быстро и сменяются лесом из эрмановской березы и ольховника.

   Между гребнями вершины есть большая чаша с ольховниками и кедровниками, а также и с обширным участком сухой тундры, куда нередко приходят олени. Гребень изобилует баранами, которые протаптывают среди зарослей твердые, утоптанные тропы.

   Последние дожди вызвали новый подъем воды в реке, что сильно затрудняет постройку запора.

   26 июля щапинцы перевезли нас на правый берег реки и условились, что 30-го числа, закончив запор, они отпустят Мерлина проводить нас до перевала к Кроноцкому озеру. Поэтому я решил 28-го выступить в поход и 30-го устроить дневку на охотничьем стане щапинцев, в 40 верстах от селения, чтобы Мерлин мог присоединиться к нам.

   На правом берегу я детально обследовал те ивовые и ольховые заросли, которые так характерны для выпуклой части всех речных кривунов этой местности. Самый кривун у основания своего прорезан по кратчайшему пути новыми, еще малыми протоками с очень сильным течением. По всей вероятности, река еще продолжает отходить вправо, и теперешнее русло ее у нашей стоянки со временем опустеет, прибавив еще одну старицу к тем, которые уже проходят параллельно левому берегу. Теперь от этого места река идет почти прямо на север. Вершина Кунчеклы кажется лежащей на О, верхнее течение реки на SO и р. Камчатки на W. Вода наконец начинает спадать.

   27 июля -- третий день постройки запора совместными усилиями всех щапинцев и подмоги из толбачинцев. Запор ставится сажен на 200 ниже нас по достаточно глубокой воде; к этому времени специально заготовляется лучшая провизия, что напоминает помочи на полевые работы в Европейской России.

   Экскурсия вверх по реке, по правому ее берегу. Там, где река непосредственно касается края большой старой террасы у подножия Кунчеклы (той, по которой идет путь на Николку), она подмыта и постоянно обваливается; ели и лиственницы, растущие по краю, часто висят над обрывом и даже валятся в него. В русле реки много намывных островов, на которых целое море береговых зарослей; проток, очевидно, много. Причину, почему река так сильно передвигается направо, надо искать выше по течению.

   Вечером снова яркая иллюминация на Ключевской сопке; густой столб паров направлен на восток, в зависимости от направления ветра, а прямо вверх выкидываются перемежающиеся столбы пламени от горящих газов. Это и было наше последнее щапинское впечатление.

Глава XX

ОТ ЩАПИНОЙ ДО КРОНОЦКОГО ПЕРЕВАЛА

   28 июля мы не без труда приладили наши новые вьюки с запасами приобретенной в Щапиной провизии. Мы даже добавили здесь еще одно вьючное седло для лошади, которая шла до сих пор заводной, и теперь имели полностью 21 вьюк. В этот день мы сделали всего 8 верст. Это было почти неизбежно, так как далее на 30 верст вовсе нет воды, а пройти сразу по выступлении после долгой стоянки 40 верст совершенно невозможно, да и вообще это очень трудно. Пройдя немного берегом и ивняками, мы поднялись на четыре уступа большой террасы и верстах в двух от ее края свернули вправо с Толбачинской дороги на Кроноцкую, затем прошли сухим смешанным лесом по хорошей тропе около 5--6 верст и вышли к краю длинной мокрой тундры, заросшей осоками и пр., за которой видна опушка леса, прикрывающего начало подъема на склоны Кунчеклы. Пройдя еще полверсты краем болота, мы стали у конца его. С болота хорошо видна и Толбачинская сопка.