Путешествие по Советской Армении

«Продукция ремесленной и художественной промышленности, найденная во время раскопок, — пишет академик Манандян, — ярко показала, что культурная жизнь Ани и городов Багратидской Армении находилась на более высоком уровне развития, чем в средневековых городах Западной Европы» [57].

Это не безответственное утверждение. Крестьяне и ремесленники Армении, Грузии и Азербайджана в первое тысячелетие нашей эры прошли те процессы и создали те институты, которые у европейских ремесленников и европейского крестьянства наблюдаются намного позже, в XIV–XVII веках. Армянский народ, как и его закавказские соседи, имел древнейшие культурные традиции. Не забудем, что, когда он вышел на широкую историческую арену, многие азиатские страны еще были культурнее Греции. В предисловии своем к биографии Плутарха С. Я. Лурье пишет:

«В VI веке Восток еще был значительно культурнее Греции, и передовые люди Греции, желавшие просветиться, ездили на Восток — в Египет и Вавилон»[58].

Добавим от себя — и в Индию и в Палестину, как сделал в свое время один из глубочайших эрудитов греческих, Пифагор. С этим Востоком народы Закавказья имели многочисленные связи. Армяне могли учиться мастерству и у соседних древнеазиатских народов, как позднее и у лучших греческих и еврейских мастеров, которыми заселялись еще при Арташесидах (Тигране II и др.) строившиеся армянские города. Из глубин Китая, намного опередившего Европу в ряде производств (шелк, бумага, лак), в ряде искусств (живопись, резьба, книгопечатание), в обработке земли, еще в древности в Армению эмигрировали целые княжеские роды с многочисленными челядинцами и войсками, — и трудно допустить, чтобы общение с Китаем не оставило в Армении никаких следов, никаких навыков, никакого опыта, занесенного на новое место с далекой родины, так же как невероятно, чтобы более поздние торговые связи армян с Индией, Персией и Аравией не обогатили взаимно их народы. Мы находим трогательную характеристику китайцев у отца армянской истории Моисея Хоренского. Он пишет о них с той чудесной конкретностью, с тем знанием, какое предполагает и личное знакомство и общение между народами.

«Тчены (то есть китайцы), — пишет Хоренский, — миролюбивее всех народов, живущих на лице земли… Дивна и страна их обилием всех плодов. Она украшена всеми растениями; богата шафраном, шелком, павлинами; в ней множество диких коз… говорят, что фазан, лебедь и тому подобное, составляющее у нас изысканную пищу, и то для немногих, там — пища общая. У вельмож счета нет драгоценным камням и жемчугу. Одежда, считаемая у нас роскошною и не многим доступною, у них во всеобщем употреблении. Это — о земле Тченов»[59].

Сказки армянские с древнейших времен тоже повествуют и о Китае («Чинмачина») и о Египте («Мсыр»).

Между правителями восточных стран почти непрерывно велись войны. В самой Армении распри и борьба за власть разрывали древние нахарарские роды; но глубокие классовые связи, вызванные общностью нищеты, задавленности и беспросветного труда, соединяли армянских ремесленников и армянское крестьянство с тружениками соседних стран — Грузии и Азербайджана.