Путешествие по спирали времени

Женщина бросилась домой. Пробегая по знакомому лугу, краем глаза заметила, как обычно, сверкающего неотразимостью Женю, протягивающего ей корзинку луговой земляники, но не остановилась, а устремилась вперед, на мостик, к другому берегу. Там, у стен недостроенного дома, стоял встревоженный Мужчина. Он, вернувшись с охоты, не застал ее дома и, не зная, где ее искать, стоит, вглядываясь вдаль, готовый кинуться на спасение своей Женщины.

Она приблизилась к нему и неумело, неуклюже, взмахнув рукой, произнесла:

– Я люблю тебя.

И в воздухе повисло зыбкое изображение стены. Она обняла своего мужчину, ощутив, что их сердца бьются как одно, и прозрачная стена стала более явной.

«Он – единственный мужчина в мире! – подумала Женщина, – он создан для меня. Я научусь видеть красоту летящего над водой камня, я увижу свет в его глазах, я научу его дарить мне ромашки. Я буду делать нашу любовь каждый день, каждый миг. Я научусь его любить. Я хочу любить его. Я… Я люблю его!!!»

Она, в восторге от вновь приобретенного чувства, стала широкими мазками рисовать в воздухе стены, окна, колоны красивейшего замка. Ее Мужчина, удивленный непривычным состоянием, взял первый камень и положил его рядом с нарисованной в воздухе стеной, затем второй… и вдруг, вспомнив свой сон, он окончательно осознал его смысл. Сердце его затрепетало от радости, и работа стала праздником. Ночь наступила, а они все не могли остановиться. Она строила их духовный дом, наполняя пространство любовью, пониманием, приятием, теплом, а он придавал ему материальные очертания.

И только один раз произошел сбой в их счастливой и слаженной работе. На один миг Женщине послышался голос Удава. Ей показалось, что он грустным голосом зовет ее. Она повернулась на голос, и в эту минуту камень выпал из рук Мужчины, и стена пошатнулась. Женщина вскрикнула испуганно, прижалась к своему спутнику и прошептала ему на ухо:

– Давай строить наш дом дальше, любимый. Только Ты и Я. Душа в душу, камень к камню.

Эпилог:

К зиме дом был готов. Женщина, Мужчина и их дети обживали уютные комнаты, собираясь по вечерам у горящего очага. Глаза Женщины светились теплом и покоем, Мужчина, гордый своей чудесной работой, улыбался, дети резвились в тепле. Им было хорошо и радостно вместе.

Удав Женя довольно спокойно перенес исчезновение Женщины с его луга. Он с той же лаской и пониманием в глазах продолжал преподносить букеты ромашек Динозаврихе Дине, которая, глядя на счастье своей подруги, замерзая по ночам в своей одинокой пещере, уже подумывала о примирении с Динозавром.

А Ангел смотрел на них через «Окно в Мир», улыбался и кивал чему-то своей мудрой головой.

Дубовая сага

– ТРЭК! Ох, сколько света! Какой огромный, изумрудно-зеленый, подвижный и шумный мир! Какие огромные стебли вокруг! – восхищался тоненький росточек, только что пробившийся сквозь толстую кожуру желудя. Был он крошечный и милый, с двумя лопоухо торчавшими в стороны молоденькими листочками.

Он появился в ясный весенний день среди луга, и никому непонятно было, откуда на лугу появился желудь, ведь нигде в округе не было ни одного дуба. Может быть, птица несла лакомство в гнездо птенцам да уронила, а может, дети бегали по лугу, и упал трофей из кармана. Но, так или иначе, среди буйной травы появился росток.

Поначалу он мало отличался от окружающих стеблей, дружил с ними и радостно шептался на ветру о солнце и дожде, о красоте бабочек и жужжании пчел. Но вскоре наш росточек стал перерастать своих друзей, он вытягивался стройным прутиком и, оглядываясь, уже не находил себе собеседников по росту. Так он привык вслушиваться в песни птиц, всматриваться в игры радужных капель дождя, научился рассуждать о вещах, непонятных травяным стеблям. Он чувствовал музыку ветра, только им слышимую, он размышлял о смысле звездных танцев, только им видимых.

Шло время, прутик вырос в молодой дубок. Он одиноко стоял посреди луга, отбрасывая тоненькую тень. И как-то так случилось, что полюбил отдыхать в этой тени молодой поэт. Он уходил далеко за город на луг, чтобы в одиночестве и объятиях природы писать свои красивые и грустные стихи. И здесь, в тени молодого дуба, писалось ему особенно легко. Приходили самые певучие рифмы, самые звонкие фразы. Молодой человек назвал дубок «Поэтическим Дубом». Дуб рос, тень становилась все гуще, поэт стал знаменитым и перестал сбегать в луга от городского шума, но появился другой, потом третий. Слава «Поэтического Дуба» росла, вокруг него стали собираться стайки литературной молодежи. Им нравилась эта удивительная стихотворно-чувственная атмосфера, которая окружала «Поэтический Дуб».

Тем временем луг менялся. Дуб уже не был одиноким деревом. Каждый год из его желудей проклевывались с громким «ТРЭК» новые росточки, поднимались новые прутики, росли новые молодые дубы. Это уже был не луг, а, скорее, молодая рощица. Со временем поэты стали все реже приходить к нашему Дубу. Он с грустью наблюдал, как они облюбовали молодой дубок на окраине рощи. Оттуда доносились их юношеские звонкие голоса, их песни и рифмованные переклички.