Путешествие по Среднему Поволжью и Северу России

Образ жизни находящихся вдали от цивилизации обитателей этих мест ничем не отличается от наших доисторических предков. Их костяные наконечники похожи на те, что находят у нас при раскопках, поэтому позволяют понять назначение вещей каменного века. Чтобы узнать о жизни первобытных людей, нужно побывать у печорских зырян и уральских остяков53. В природе меняется все – животные, камни, растения, но только не дикари.

Получив одобрение плана моих исследований у министра народного просвещения Франции54, я стал добиваться рекомендаций у русских властей. Успех экспедиции в России целиком зависит от этих бумаг. Имея их на руках, вы избавляете себя от всех проблем, в противном случае о поездке можете даже не мечтать. Откликнувшись на просьбу французской стороны, русское правительство согласилось мне помочь. Одновременно я заручился поддержкой Императорского Русского географического общества, за что глубоко признателен господам Семенову55 и Григорьеву56 – соответственно, вице–председателю и секретарю этой влиятельной научной ассоциации. Моя исследовательская программа не смогла бы реализоваться без их дружеских советов и помощи.

До Печоры можно добраться тремя путями. Первый начинается в Архангельске, проходит через Пинегу, Мезень и приводит к Печоре в Усть–Цильме. Здешние ландшафт и люди не представляют большого интереса, кроме того, чтобы достичь Урала, от Усть – Цильмы придется вновь подняться вверх по Печоре, а это утомительно и займет уйму времени. Второй путь идет из Вологды по Суконе, затем по Вычегде до Усть–Сысольска57, а потом по болотистой местности. Поскольку у нас с собой был тяжелый багаж, этот вариант отпал. Третий маршрут идет по Волге, Каме и ее притокам до Чердыни, по которым легко преодолеть три сотни километров до верховьев Печоры. Сначала нужно плыть по реке, а потом тащиться по волоку. Этот путь наиболее удобный и одновременно наиболее интересный из всех перечисленных. Начав его с очень похожей на Европу местности, вы вскоре попадаете в мире далекого прошлого, где население носит старинную одежду, соблюдает древние обычаи и даже языческие ритуалы. До знакомства с зырянами и остяками мне предстояло побывать у их двоюродных братьев черемисов, к которым можно было попасть по Волге. 19 июня 1890 г. я выехал по Московской железной дороге из Санкт–Петербурга и спустя почти сутки прибыл в Рыбинск.

Вокзал окружала широкая унылая равнина и ничего не говорило о наличии поблизости реки. Сев в повозку, я галопом пересек город и оказался на берегу заполненного водой огромного котлована – это была Волга. Она была испещрена сотнями мачт огромных шаланд и напоминала торчащие из воды стволы деревьев. После того, как мой пароход отчалил, количество судов вокруг стало постепенно уменьшаться, но потом перед глазами появились буксиры, тащившие тяжелые и неповоротливые баржи и длинные плоты с маленькими домиками и многочисленными людишками – этакие плывущие по реке и напоминающие Ноев ковчег хутора. Круглосуточно они тянутся вверх по Волге, везя зерно из центральной России, каспийские соль и рыбу, уральское железо, сибирскую и персидскую продукцию, товары с севера и юга. Ежегодно за шесть месяцев навигации по этой реке проходит примерно 14 тыс. судов с 300 тыс. пассажиров. По Волге Азия проникает внутрь России на три сотни километров —до самого Петербурга. Нам, уроженцам Запада, кажется, что это другая часть света, где–то у границ Азии.

Через несколько часов после отбытия из Рыбинска я сошел на берег в Ярославле и на следующий день отправился в Вологду. Так как мне предстоял путь по восточной части огромной Вологодской губернии, нужно было посетить ее губернатора. От Ярославля до Вологды 300 км – для русских это вообще пустяк. Ехать туда нужно по узкоколейке, причем единственный поезд ходит раз в день туда и обратно со скоростью 19 км/час, – ну что тут еще можно сказать!58

Через почти половину суток пребывания в вагоне передо мной вдалеке неожиданно появились несколько десятков башен, куполов и минаретов, возникших из–под земли, яко со дна морского – это была Вологда. На 18 тыс. ее жителей приходится 54 церкви – кажется, такого в России больше нигде нет. На русские города лучше всегда смотреть издали: благодаря многоцветью церквей они кажутся невероятно прекрасными, а на самом деле являются большими селами.

Вологда стоит на берегах одноименной реки, впадающей в Сукону, которая, в свою очередь, впадает в Северную Двину. От Вологды до Архангельска по ним в период навигации идут пароходы. Обмеление рек часто препятствует навигации, поэтому ездить нужно не позднее середины июля.

Вологодский губернатор59 принял меня очень тепло, вручил так называемый «открытый лист» (рекомендательное письмо для местных властей) и распорядился, чтобы на Печоре ко мне приставили урядника (так в России называют сельского жандарма) в качестве охранника.