Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

^{Иллюстрация из книги Ф. Ратцеля «Народоведение». 1903 г.}

Глава VI Апрель — июнь 1786

Отплытие от острова Пасхи. — Астрономические наблюдения. — Прибытие на Сандвичевы острова. — Стоянка в заливе Калеполепо острова Мауи. — Отплытие от острова Мауи.

Покинув бухту Кука на острове Пасхи 10 апреля вечером, я взял курс на север. При лунном свете мы пошли вдоль берега острова на расстоянии одного лье. Мы оставались в виду острова до двух часов пополудни следующего дня, когда он был от нас на расстоянии около двадцати лье.

До 17 апреля ветра все время были от зюйд-оста и ост-зюйд-оста. Погода была в высшей степени ясной, пока ветер не перешел к ост-норд-осту, и стало пасмурно. Так продолжалось с 17 по 20 апреля, когда мы начали ловлю тунца, стая которого следовала за нашими фрегатами до Сандвичевых островов, обеспечивая нас почти каждый день в течение шести недель полным рационом для наших команд. Полезная пища сохранила наше здоровье в превосходном состоянии, и после десяти месяцев плавания, из которых у нас было лишь двадцать пять дней отдыха, на борту двух наших кораблей не было ни одного больного.

Теперь мы пересекали неведомые моря. Наш курс проходил почти параллельно пути капитана Кука в 1777 году, когда он направлялся от островов Общества к северо-западному побережью Америки. Однако мы были приблизительно на восемьсот лье восточнее. Я льстил себя надеждой, что на переходе в две тысячи лье совершу какое-нибудь открытие. Матросы постоянно были на топах мачт, и я пообещал награду тому, кто первым заметит землю. Чтобы обозреть большее пространство, наши фрегаты в светлое время суток шли на траверзе друг у друга на расстоянии трех или четырех лье.

Мсье Дажеле на этом переходе, как и на всех предыдущих, не переставал производить измерения лунного расстояния, когда представлялась возможность. Его вычисления настолько точно совпадали с показаниями хронометров мсье Берту, что расхождение никогда не составляло более 10–15 минут градуса: полученные различным способом значения подтверждали друг друга.

Вычисления мсье де Лангля были так же удовлетворительны, и каждый день мы могли определить направление течений по разнице между долготой вычисленной и наблюдаемой. Течения отнесли нас на один градус к зюйд-весту со скоростью приблизительно три лье в сутки. Затем течение отклонилось к осту и несло нас с той же скоростью до 7° северной широты, когда оно снова повернуло на вест. Ко времени прибытия на Сандвичевы острова наша долгота по вычислениям отличалась почти на 5° от наблюдаемой долготы. Таким образом, если бы мы, подобно старинным мореплавателям, не владели методом лунных наблюдений, мы поместили бы Сандвичевы острова на 5° восточнее.

Антуан Маурин. Гавайский вождь.

^1819 г.

Не может быть сомнений, что именно эти течения, прежде столь мало изученные, послужили причиной ошибок на испанских картах. Примечательно, что в недавнее время большинство островов, открытых Киросом, Менданьей[76] и другими мореплавателями этой страны, были обнаружены снова, но на испанских картах они всегда помещались намного ближе к побережью Америки. Я должен также добавить, что если бы самолюбие наших штурманов не было несколько ущемлено ежедневным несовпадением вычисленной ими долготы с долготой наблюдаемой, вполне вероятно, что ошибка составила бы восемь или десять градусов и, соответственно, во времена менее просвещенные мы поместили бы Сандвичевы острова на 10° восточнее.

Эти соображения вызывают во мне большие сомнения касательно существования островов, называемых испанцами La Mesa, Los Majos, La Disgraciada. На карте, взятой адмиралом Энсоном на борту захваченного испанского галеона, которую редактор его путешествия поместил в книге, эти острова помещаются на той же широте, что и Сандвичевы, но на 16 или 17 градусов восточнее.

Ежедневные различия в вычисленной и наблюдаемой нами долготе заставили меня предположить, что это одни и те же острова. Окончательно же меня убедило то, что слово Mesa буквально означает стол — это название испанцы дали острову Гавайи. У капитана Кинга в описании этого острова я прочитал, что англичане, обогнув восточную оконечность острова, увидели гору, называемую туземцами Мауна-Лоа, — она видима с очень большого расстояния. Он пишет, что «вершина горы была плоской и образовывала то, что французские моряки называют plateau [плато, плоскогорье]». Английское наименование еще более показательно, потому что капитан Кинг назвал гору Table-land [Столовая гора].